"Филип Рот. Мой муж - коммунист!" - читать интересную книгу автора

сказал член Комиссии по антиамериканской деятельности учителю из Ньюарка".
М-да. Кстати, одним из членов комиссии был конгрессмен от штата
Нью-Йорк Брайден Грант. Ты помнишь Грантов - Брайдена и Катрину? Да этих
Грантов по всей Америке помнят. Дело в том, что Рингольды для Грантов были
все равно что Розенберги. Этот богатенький поганец, злобное ничтожество,
этот паркетный шаркун едва не уничтожил всю нашу семью. А знаешь почему?
Потому что однажды Грант с женой был на вечеринке, которую устраивали Айра с
Эвой, и Айра с Грантом поцапался - напустился на него в обычной своей
манере. Грант был приятелем Вернера фон Брауна, а может, Айра это только
вообразил себе, но разделал его в пух и прах. Грант был - на первый взгляд
во всяком случае - богатеньким неженкой, из тех, от кого у Айры зубы
сводило. Жена Гранта писала популярные романчики, которые у дам шли
нарасхват, а сам он тогда еще был обозревателем в "Джорнал Америкэн". Для
Айры Грант был богатым прохвостом, и только. Айра его не выносил. Каждый
жест Гранта был ему отвратителен, а его политические пристрастия -
тошнотворны.
В тот раз произошла бурная базарная сцена, Айра кричал, по-всякому
обзывал Гранта и весь остаток жизни пребывал в убеждении, что в тот вечер
Грант замыслил против нас вендетту. У Айры была манера вести себя открыто,
без камуфляжа. Выйдет и выложит все как есть, без всякой утайки, не
сглаживая ничего. Для тебя в этом был его магнетизм, но его врагов это
приводило в ярость. А Грант был одним из его врагов. Весь базар занял минуты
три, но, по мнению Айры, эти три минуты решили и его судьбу, и мою. Он
унизил выпускника Гарварда, сотрудника Уильяма Рэндолфа Херста, а главное,
потомка Улисса С. Гранта и вдобавок мужа знаменитой писательницы, из-под
пера которой вышло не что-нибудь, а супербестселлер 1938 года - "Элоиза и
Абеляр", лучший женский роман всех времен и народов! Этот шедевр был у нее
не единственным - в 1942 году ее роман, называвшийся "Страсть Галилея", тоже
имел невиданный успех. Так что с нами было все ясно. Конец, и никаких
надежд: публично оскорбив Брайдена Гранта, Айра подверг сомнению на только
безупречность его репутации, но и жгучие претензии его жены на правоту в
последней инстанции.
Теперь я не столь уверен, что дело только в этом, хотя навряд ли Грант
распоряжался властью менее бездумно, чем другие представители банды Никсона.
Перед тем как избраться в Конгресс, он вел колонку в издании "Джорнал
Америкэн" - три раза в неделю печатал сплетни, собранные на Бродвее и в
Голливуде, и каждый раз там обязательно содержался хоть один плевок в
сторону Элеаноры Рузвельт. Таковы были первые шаги общественного служения
Гранта. Именно тогдашними трудами заслужил он право на высокий взлет в
кресло члена Комиссии по антиамериканской деятельности. Он был обозревателем
отдела светской хроники в те времена, когда это дело еще не стало частью
большого бизнеса, как теперь. Застал самое начало, золотые деньки великих
первопроходцев - Чолли Никербокера и Уолтера Уинчелла, Эда Салливана и Ирла
Уилсона. К их компании принадлежали такие люди, как Дамон Руньон, Боб
Консидайн и Эдда Хоппер, причем Брайден Грант входил в элиту - он не был ни
"шестеркой", ни прихлебателем вроде велеречивых завсегдатаев ресторанов и
центральных спортзалов; нет, Брайден Грант был белая кость.
Грант начинал с раздела под названием "Гарантировано Грантом", а
кончил, как ты помнишь, чуть было не став главой администрации у Никсона.
Грант пользовался у Никсона большим доверием. Они вместе заседали в Комиссии