"Борис Романовский. Город, в котором не бывает дождей" - читать интересную книгу автора

мне, было известно, что он за человек. Да судья и не препятствовал этому,
похоже, мои горячие речи помогали ему лучше разобраться в деле. Я пытался
оправдать Алека, осуждая ее. С моей точки зрения, брак был неудачен с
самого начала. Мне дали выговориться, а потом судья холодно и спокойно
разбил мои доводы, сказав:
- Вы пытались внушить нам, что обвиняемый хороший человек и всегда вел
себя по-мужски и достойно. Но ведь любой мужчина, даже не поэт, который
более тонко чувствует эмоциональный настрой другого, любой мужчина
попытался бы разрушить ситуацию, тревожащую любимую женщину. Он уехал бы из
этого дома, не на каторге же они были, он попытался бы создать обстановку,
приемлемую для них обоих. Однако он не пожелал поступиться ничем своим, не
пожелал искать выхода из конфликта. Он оказался эгоистом, чудовищным
эгоистом, для которого его желания-основной закон. Так он дошел до
преступления.
В этот момент я посмотрел на Алека и увидел, что он поражен мыслью
судьи, мне кажется, что он только сейчас почувствовал себя действительно
виновным. На его лице промелькнула растерянность. Он побелел так, что
живыми остались одни глаза. Потом выступил пот, и он машинально стер его со
лба.
Мы спорили долго, дело было слишком серьезным.
Подсудимый был подавлен и отказался защищаться.
Я видел, что он и физически разбит. Мы кончили наши споры в комнате
совещаний. Приговор гласил:
"За убийство жены, Тамары К., при отягощающих вину обстоятельствах,
имеющих эгоистический характер, по статье такой-то судом в таком-то составе
Алек С. приговаривается к полному стиранию личности".
Приговор я привел неточно. За давностью лет текст забылся, хотя это
был мой первый процесс, где преступник получил высшую меру наказания,
Я вышел из суда в подавленном состоянии. Но, перебирая в памяти все
аргументы сторон, я неожиданно вспомнил лицо подсудимого. И тут я подумал,
что приговор справедлив. Конечно, жаль поэта, человека с тонкой и
изысканной душой. Его несчастье и преступление в слепоте, только в слепоте
и в том, что он не искал выхода. Но ведь и он не сможет жить сейчас,
прозрев и увидев свою вину. Он не простит себе. Все равно кончится плохо. И
я еще раз пожалел его. Да и ее тоже.
Перед казнью я пришел к нему, я мы долго разговаривали. Под конец я
задал ему несколько вопросов.
- Скажи мне, Алек, в период ваших войн, когда все было так плохо, ты
любил ее хотя бы временами?
- Любил.- Он ответил довольно категорично и без раздумий.
- А она тебя?
- Трудный вопрос, Альберт... Мне кажется, что да.
- Тогда скажи, я хочу понять, ты случайно убил ее или ты хотел убить?
- В тот момент, когда я схватил топор, я не знал, что это именно
топор, но я хотел убить ее. Хотел убить.
Приговор был приведен в исполнение двумя научными работниками
института криминалистики. Мне уже тогда показалось, что они сделали все
небрежно. Просто подобрали противоположный характер новой личности, как и
предписывает закон, не утруждая себя более глубоким анализом. Алеку
полностью стерли память и записали новую индивидуальность на якобы пустых