"О.В.Романько. Легион под знаком Погони (Белорусские коллаборационистские формирования) " - читать интересную книгу автора

только в методах, средствах, масштабах предполагаемого использования.
Первую из них назвать политически или идеологически обоснованной
позицией трудно. Эта точка зрения была вызвана к жизни сиюминутным стечением
обстоятельств. Тем не менее, не упомянуть ее нельзя, так как на низовом
административном уровне роль свою она, безусловно, сыграла. Так, некоторые
чиновники и офицеры военной оккупационной зоны полагали, что советские
граждане станут лояльнее, если относиться к ним "по-джентельменски". Как
правило, это были далекие от политики люди, убеждения которых базировались
на опыте Первой мировой войны[67].
Следующая точка зрения на "восточную" политику получила в историографии
наименование "утилитаризма". От первой позиции она отличалась уже тем, что
ее носителем была вполне обособленная (хотя и далеко не единая) группа лиц
(как убежденных гитлеровцев, так и не принадлежащих к нацистской партии),
которая предполагала действовать по определенной программе. Как уже понятно
из самого названия этой группы, идеологии и политики в ее действиях было
чуть больше, чем у предыдущей. Главной же целью сторонников политики
"утилитаризма" была максимальная польза, которую могла извлечь Германия из
сотрудничества с местным населением. Интересно, что негласным лидером
нацистского крыла "утилитаристов" являлся такой хитрый политик как министр
пропаганды и народного просвещения Третьего рейха д-р Й. Геббельс. В
частности он считал, что, прежде всего, надо усилить пропагандистскую
обработку "восточных" народов, изъяв из нее все упоминания об их
неполноценности, колониальном характере войны Германии против СССР и т.п. На
место этих тезисов должны были быть поставлены туманные обещания свободы и
независимости, но только в будущем, после окончания войны[68]. Такие,
например, указания содержатся в одном из документов его министерства,
озаглавленном "О пропагандистской обработке европейских народов", и
разосланном 15 февраля 1943 г. всем высшим функционерам нацистской партии и
местным руководителям пропаганды. В нем, в частности говорилось: "Нельзя
называть восточные народы, ожидающие от нас освобождения, скотами, варварами
и т.д. и в этом случае ждать от них заинтересованности в германской
победе"[69].
"Утилитаризм" доктора Геббельса был больше связан с психологической
войной и не шел дальше обычных пропагандистских лозунгов. Тем более было
неясно, как скоро такая политика принесет желаемые плоды. Однако у этой
группировки было еще одно крыло - военное, адепты которого обращали внимание
исключительно на практическую сторону сотрудничества с населением
оккупированных советских территорий и советскими гражданами вообще. Прежде
всего, ими были высшие офицеры Вермахта, заинтересованные в как можно
большей эффективности этого сотрудничества. Причем, в кратчайшие сроки. Так,
наиболее масштабной акцией данной группы лиц стало привлечение советских
военнопленных в ряды так называемых "добровольных помощников" или "хиви",
речь о которых пойдет ниже. Остается добавить, что наиболее выдающимся
выразителем этой точки зрения являлся генерал-квартирмейстер Генштаба
сухопутных войск генерал-майор Э. Вагнер[70].
И сторонники отношения к советскому населению "по-джентельменски", и
"утилитаристы" сыграли, конечно, свою определенную роль в возникновении и
развитии военного коллаборационизма. Однако их значение не стоит
преувеличивать. Во-первых, обе эти позиции были всего лишь модификациями
(пусть и несколько неожиданными) гитлеровской политики и поэтому уже априори