"Жюль Ромэн. Парижский эрос ("Люди доброй воли" #4) " - читать интересную книгу автора

сродни. Оно ближе к миролюбивой радости. Аверкамп ни на миг не предполагает,
что когда-нибудь в будущем, при другой цивилизации, любитель мяса с кровью,
приравниваемый к преступникам, изучаемый психиатрами, будет прятаться от
других людей, чтобы совершать свое преступление, и только при том условии
найдет в себе силу совершить его, если вызовет в своем мозгу бредовые образы
и сразу разрядит свое нервное напряжение.

* * *

Спустя час Аверкамп снова находится на тротуаре Германской улицы, на
углу улицы Эно. Он расстается с Вазэмом.
- Живо! Садись в метро и поезжай обратно в контору, - (теперь он Вазэму
говорит ты). - Запиши вместе с г-ном Полем в книгу входящих те пять или
шесть дел, которые мы разобрали завтракая. И отметь то, о чем мы говорили. А
я пойду погляжу на участок на улице Манэн, про который ты мне рассказывал. -
Вазэм просит хозяина взять его с собой. Он боится таких проверок. Ему
хотелось бы оправдаться на месте, доказать, что его командировка была
полезна. Но хозяин желает быть теперь один.
- Ты мне не нужен.
Он удаляется своей решительной, быстрой походкой. Неяркое зимнее солнце
мягко и с небольшого расстояния озаряет крутые улицы холмистого квартала.
Улицы почти без домов. Безлюдные перспективы. Длинный забор. И выше забора
только фонарь. Канализационный люк зияет подле пустынной мостовой. Вдали, на
склоне, несколько скучившихся домиков между скелетами деревьев и откосами.
Жалкие городские поселки, ждущие завоевателя.
Вот что он любит, вот какой Париж возбуждает его. Впоследствии будут и
рестораны на Елисейских полях, и автомобиль, несущийся в сумерках по
направлению к Булонскому лесу, - Париж веселящийся. Там видно будет. Теперь
же есть Париж растущий ("особым образом, заодно со мною"), Париж трудящийся
(даже этот завтрак в "Кошон д'Ор" составляет часть труда). Никогда Аверкамп
не будет счастливее, чем теперь. Он это знает.
Все силы организма непочаты. Все, извне и внутри, доставляет
удовольствие: почва под ногами; зимний воздух на щеках. Великолепное
пищеварение. Плотный завтрак постепенно проникает в недра тела, как входит в
порт, спокойно и молчаливо, большой корабль между стенками мола. Завтрак со
своим грузом вина и кровавого мяса. Месяц будет заключен без убытков. Судя
по всему, в январе очистится первая прибыль. Клиент, приходивший в
понедельник утром, по-видимому, клюнул надежно на удочку. Где этот участок
площадью в семь тысяч триста метров? Сейчас Аверкамп на него наложит свою
лапу, - эту большую лапу с золотистой шерстью, играющую сигарой. Где-то
визжит пила каменотеса, правильно - как часы, певуче - как птица. При виде
парка Бют-Шомон возникает представление о звуках труб, о штурме, о сражении,
победеносно взбирающемся на крепостные стены. Неприступный горизонт. Здесь
дома смогут поглощать воздух и зелень всеми своими окнами до скончания
веков. Семь тысяч триста метров. Этого хватит на пятнадцать домов,
выстроенных вокруг свободного пространства прямоугольником, открытым в
сторону улицы; или полукругом, как стадо быков у водопоя. "Сквер Аверкампа".
Отчего бы и не возникнуть ему? Достаточно будет миллиона для начала.

VII