"В.З.Роговин. Была ли альтернатива? (Троцкизм: взгляд через годы) " - читать интересную книгу автора

динамике классовых сил) обстоятельства, по мысли Ленина, могли приобрести
"слишком непомерное значение для всех судеб партии" и "ненароком привести к
расколу", причем, если "партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать,
то раскол может наступить неожиданно"[83].
В "Письме к съезду" не содержалось никаких предупреждений насчет
возможности возникновения в партии каких-либо враждебных большевизму
"измов". Упор делался на деловых, политических и нравственных
характеристиках членов ЦК. Такие характеристики были даны большинству членов
тогдашнего Политбюро, а также двум молодым соратникам (Бухарину и Пятакову),
с которыми Ленин связывал большие политические надежды. Негативная
нравственная характеристика давалась одному Сталину. Только в отношении
Сталина была дана и единственная персональная рекомендация съезду.
Логика рассуждений Ленина о взаимоотношениях Сталина и Троцкого, в
которых, как он считал, состоит "большая половина опасности раскола",
вырисовывается в "Завещании" вполне отчетливо. Ленин отмечал чрезмерную
самоуверенность Троцкого и его чрезмерное увлечение чисто административной
стороной дела, но одновременно называл его "самым способным человеком в
современном ЦК" и предостерегал от того, чтобы ставить Троцкому в вину его
"небольшевизм", т. е. пребывание до июля 1917 года вне рядов большевистской
партии. Далее Ленин перечислял многочисленные отрицательные качества
Сталина, способные приобрести "решающее значение" в силу того, что он
"сосредоточил в своих руках необъятную власть". С учетом этого, а также
отношений между Сталиным и Троцким, Ленин предлагал съезду, в целях
предупреждения раскола ЦК и партии, освободить Сталина от поста генсека.
В тексте записей от 23-25 декабря 1923 года Ленин, упоминая о
чрезмерной концентрации в руках Сталина административной власти, ограничился
лишь организационным предложением об увеличении численности членов ЦК до
50-100 человек для того, чтобы они своим компактным давлением могли
сдерживать центробежные тенденции и ослаблять роль личных конфликтов в
Политбюро. Но уже через десять дней это предложение показалось Ленину
недостаточным и он сделал добавление, целиком посвященное обоснованию совета
о необходимости перемещения Сталина с поста генсека. "Заключительное
предложение Завещания недвусмысленно показывает, откуда, по Ленину, шла
опасность. Сместить Сталина - именно его и только его - значило оторвать его
от аппарата... лишить его всей той власти, которую он сосредоточил в своих
руках по должности"[84].
Опасаясь, по-видимому, того, что преждевременное ознакомление членов
Политбюро с "Завещанием" может вызвать новую волну интриг и обострение
внутренней борьбы в руководстве партией, Ленин в период диктовки этого
документа дал своим секретарям категорические указания, чтобы письмо было
абсолютно секретным и его экземпляры хранились бы в запечатанных конвертах,
которые могут быть вскрыты только им и (в случае его смерти) Крупской.
Однако, как свидетельствуют недавно опубликованные документы и
воспоминания секретарей Ленина, одна из них - М. А. Володичева, в день
диктовки первой части письма, в которой содержались указания на опасность
"конфликтов небольших частей ЦК" и намечался первый набросок политической
реформы, передала эту часть письма Сталину. Прочитав этот документ, Сталин,
не знавший о существовании копий, предложил Володичевой сжечь его.
Спустя несколько дней Фотиева, которой Ленин подтвердил свое решение о
секретном характере письма, не решилась сказать ему о поступке Володичевой и