"Роберта Джеллис. Сладкая месть ("Хроники Роузлинда" #6)" - читать интересную книгу автора

ему возможность внушать благоговейный страх или, лучше, уважение
кастелянов. Поскольку брак представлял собой кровную связь, вопрос о
великодушном одолжении тут не ставился.
Ему не надо было даже долго думать, подбирая подходящую семью. Уолтер
был сквайром Вильяма Маршала, предыдущего графа Пемброка, когда тому в
учение отдали Саймона де Випона. Все полюбили Саймона; его невозможно было
не любить, за исключением тех нередких моментов, когда его хотелось убить
за очередную несносную выходку. Но даже шалости его были милы и безвредны и
исходили скорее от живости характера и юмора, а не от желания навредить.
Поэтому Саймона быстро прощали. Но, тем не менее, его следовало наказывать,
и, будучи старшим сквайром, Уолтер часто выступал в качестве орудия такого
наказания. Несмотря на это, из всех домочадцев замка Саймон больше всего
привязался именно к Уолтеру.
Естественно, в результате того, что Саймон предпочитал общество
Уолтера, последний услышал многое о доме Саймона и его семье. В то время
Уолтер не придавал особого значения восхищенным россказням мальчишки, но
они оставили значительно более глубокий след в его памяти, чем ему
казалось. После смерти одного за другим родителей и самого старшего брата
Уолтер вовсе лишился семьи, поскольку не считал возможным установить более
близкие отношения с братом Генри, чем те, что были ему навязаны. И он стал
все чаще задумываться о беспокойном, но счастливом и любящем клане
Роузлинда, который описывал Саймон. Но, тогда он не мог замахнуться на них,
так как Уолтер считал, что мужчина, во владении которого находится только
одно жалкое поместье на южном побережье, не может считать себя подходящей
парой для девушки из такой богатой и влиятельной семьи.
Со смертью брата статус Уолтера изменился. Сумей он завладеть
поместьями, он составил бы подходящую партию для любой богатой наследницы
Англии. С другой стороны, имея у себя в тылу клан Роузлинда, он мог быть
уверенным, что ни один кастелян в здравом уме не выступит против него.
Однако Уолтер не относился к тем, кто готов пренебречь внешностью девушки
ради собственной выгоды. Он даже и не знал, есть ли в Роузлинде невеста на
выданье, а ему не хотелось ждать лет пять или десять, пока его невеста
достигнет брачного возраста. Он стремился иметь дом и очаг, которые мог бы
назвать своими.
Так, спустя несколько недель после смерти брата, Уолтер предстал перед
родителями Саймона на правах друга их сына. Его встретили тепло, поскольку
дома Саймон рассказывал об Уолтере де Клере столько же, сколько Уолтеру он
рассказывал о доме. И в ту же секунду любые сомнения Уолтера в том, что
рассказы Саймона, рисовавшие ему идеализированную картину семьи, были
продиктованы тоской по дому, развеялись в прах. Картина ожила и была
реальна, как само золото.
Уолтер собирался осторожно выяснить, подходит ли он семье и есть ли у
них невеста на выданье - и тут он увидел Сибель. И если он не сделал ей
предложения через пять минут после того, как впервые встретил ее, так
только потому, что не к кому было обратиться. Никого из родителей Сибель не
было в крепости Роузлинда, но это дало ему время вспомнить, что он не может
просить ее руки, пока не выяснит точно собственное положение. До тех пор,
пока он не объяснит отцу Сибель, что с его стороны предложение может
заслуживать интерес, он не должен предлагать им союза. Но, задумываясь о
возможной женитьбе, Уолтер сразу переставал доверять собственным чувствам.