"Жак Робер. Кто-то за дверью (Избранный французский детектив)" - читать интересную книгу автора

Теперь мне предстоят чудесные минуты. Я - словно паук, висящий в
пространстве на кончике паутинки. Паутина еще не сплетена, но нити готовы.

ГЛАВА 4

В общей сложности я спал, наверное, не больше трех часов, но
совершенно не испытываю усталости. Ничего, кроме внутреннего возбуждения.
Оно сомнительного свойства и напоминает мне тот нервный подъем, который я
ощущал в молодости, проведя двое суток без сна.
Сегодня утром я дышу всей грудью. По правде говоря, давно уже я не
чувствовал такого вкуса к жизни. Энергия кипит во мне, и, спеша домой с
большим чемоданом из черной кожи в руке, я поражаюсь этим ощущениям,
которые уже и не думал испытать.
Надо сказать, что в этой радости само небо благословляет меня.
Кажется, в одну ночь пришла весна. Морской ветер несет с собой острый запах
водорослей и смолы. Легкие облачка бегут в небесной синеве, чуть подернутой
дымкой, сквозь которую порой прочерчивают белые линии летящие чайки. И
меня, словно чайку, парящую над морем, пьянит небесный и морской простор.
Невзирая на ощущение собственной легкости, я чувствую вес чемодана,
оттягивающего мне руку. Но мне приятна эта тяжесть. Таков вес жизни,
чьей-то жизни. Целая жизнь, заключенная в одном чемодане.
Я так потрясен этой мыслью, что начинаю размышлять, не назвать ли мне
свой роман "Чемодан". Да, это хорошее название, современное, в нем кроется
подлинная тайна: что в чемодане? Не считая поэтического оттенка,
содержащегося в самом слове. "Чемодан" - слово, пахнущее кожей, но еще -
свободой, кочевой жизнью, возможностью располагать собой, разными
возможностями...
Уходя в город, я заглянул в комнату Улисса и убедился, что тот спит
глубоким сном. Гарденал сделал свое дело. Улисс тихо дышал, укрывающая его
простыня при каждом вздохе едва-едва приподнималась. Он напоминал
сраженного усталостью солдата.
Я совершенно уверен, что он не заметил отъезда Пюс, равно как и Пюс не
догадалась, что этой ночью я приютил кого-то в нашем доме. Знаю это
совершенно точно, поскольку спал на диване в гостиной, как и всякий раз,
когда работаю по ночам.
У меня очень чуткий сон, и если кто-то проходит через комнату, в
которой я сплю, я сию же минуту открываю глаза. Итак, не подавая виду, я
следил за тем, как уходила Пюс Она ступала на цыпочках, как воришка, унося
свой "большой желтый чемодан и черный баульчик". И у меня снова заныло
сердце.
Но прежде чем исчезнуть, Пюс что-то искала. Она дважды проходила рядом
с комнатой для гостей, и я замирал, затаив дыхание. Ведь разыскивая свою
вещицу, она могла войти в комнату, и тогда все было бы кончено.
Когда она закрыла за собой входную дверь и я был вполне уверен, что
она ушла, меня вдруг охватил ужас. Жребий брошен. Пути назад нет, и я знал,
что теперь доведу свою безумную книгу до конца.
Я дождался девяти часов утра, оделся и рискнул выйти из дома. В любом
случае я был вынужден выйти. Иначе невозможно продолжить начатое.
Теперь, когда я всего в нескольких метрах от дома, мое сердце бьется
сильнее. А что, если Улисс воспользовался моим отсутствием и обежал?