"Сьюзен Робинсон. Леди неукротимость " - читать интересную книгу автора

- О, милорд, это мое самое величайшее желание и... подумать только!
- M-м. То, что я хотел сказать... - Он сделал паузу, заметив, что ее
взгляд был устремлен куда-то вверх, выше его плеча.
- Всего-навсего Офелия Мэйтленд и маркиз Ричфилд, - сказала она. - Да
ведь маркиз-это самый высокий титул, если не считать герцога.
Алексис посмотрел вниз на свои скрещенные руки, потом поднял глаза и
увидел, что девушка, закусив губу, наблюдает за ним. Он закрыл глаза, чтобы
не видеть жадного ожидания, написанного на ее лице. Маленький воробышек
надежды, трепетавший крыльями у него внутри, упал в огонь и сгорел дотла.
Чувствуя, что внутри у него нет ничего, кроме этого пепла, он открыл глаза.
- Цепкие руки и ловкие ноги, - тихо пробормотал он.
- Что?
Пытаясь спрятать поглубже свою боль, Алексис встал и закрыл дверь
гостиной. Они оба знали, что ни ее мать, ни кто-либо другой не осмелятся
побеспокоить маркиза до тех пор, пока он сам этого не пожелает. Он задернул
шторы, подошел к Офелии и сел рядом с ней.
Не в силах сдержать возбуждение, которое все еще кипело в нем, он дал
ему выплеснуться в своем взгляде. До тех пор пока она не допустила своей
грубой оплошности, он не рассматривал свои физические устремления серьезно.
Сейчас он провел кончиками пальцев по ее губам и привлек ее внимание к
своим собственным, тихо шепча ее имя.
Это была вступительная тактика кампании, в которой он никогда не
проигрывал. Он не пользовался никакими другими словами. Они бы заставили ее
думать. Он использовал свое тело - как использовал бы саблю, - и девушка
ответила ему. Прижавшись к ней плотнее, он почувствовал, как поднимается и
опускается ее грудь. Положив руки ей на бедра, он, держась на расстоянии от
нее, оторвался от ее губ и провел языком по шее и дальше вниз, к ее груди.
Он раз, другой и третий поцеловал ложбинку между ее грудями. Он ласкал
языком те места, которые целовал, и снова прошептал ее имя.
От его дыхания ее влажная кожа покрылась мурашками. Офелия что-то
пробормотала. К его величайшему изумлению, она уперлась руками в его плечи
и перевернула так, что он оказался под ней. Он безразлично лежал, в то
время как она целовала его в губы.
Еще более неожиданными явились те слова, которые она произнесла,
переводя дыхание:
- Было так тяжело тебя ждать.
Его глаза расширились от удивления, и он попытался спросить, как долго
она к нему подкрадывалась, но не смог этого сделать, потому что она
проникла своим языком в его рот. Он подчинялся ей до тех пор, пока ее рука
не заскользила вниз по его груди. Она справилась с пуговицами на его
брюках, а потом двинулась к его пенису. В этот момент он стиснул зубы так,
что заболела челюсть, собрался с силами, оттолкнул ее и поднялся. Она упала
на бок, а ее кринолин подскочил вверх и ударил ее по носу. Улыбнувшись,
Алексис принялся поправлять свою одежду. Это была злобная улыбка, и она
была такой, скорее всего, потому, что ему было больно. Не пролившиеся слезы
жгли ему глаза. Он разозлился на себя за свою доверчивость и, как всегда,
усилием воли отогнал слезы прочь. Почему она не могла оказаться другой? Он
ошибся, решив рискнуть. Он отыскал взглядом китайскую вазу. Ему не следует
забывать о том, что он не такой, - ему суждено питать свою изголодавшуюся
душу несвежей водой и заплесневелым хлебом чувственности. Он с юных лет