"Сьюзен Робинсон. Леди неукротимость " - читать интересную книгу автора

усвоил, что между знатными мужчинами и женщиной не может существовать брак,
основанный на истинных чувствах.
Алексис затряс головой. Утренняя звезда, должно быть, лишила его
способности ясно соображать. Единственное, чего он по-настоящему хотел-это
плыть по поверхности, а не нырять вглубь и не попадать в подводное течение.
Желание отомстить Офелии оставило его, и теперь он ненавидел себя, но,
казалось, не мог остановиться. Ему нужно было заглушить боль, и гнев сжигал
ее.
- Алексис..
Что-то в ее голосе - перемена в тембре, нерешительность-заставило его
оторваться от застегивания пуговиц на брюках и посмотреть на нее. Она уже
привела в порядок свою одежду. Она подняла руку и прикоснулась к его щеке.
- Что случилось, Алексис? Ты такой красивый.
- Спасибо. - Он отвернулся, не желая слушать, но она продолжала:
- Как это благородно с твоей стороны, что ты подождал меня.
Он поднял свой плащ и раздвинул шторы. Офелия поспешно заканчивала
застегивать пуговички
На воротнике."Она подошла к нему, когда он надевал плащ.
- Сколько нам еще ждать?
- Ждать чего? - Он откинул назад волосы, упавшие ему на глаза.
- Объявления о нашей помолвке. Он поднял на нее взгляд, и его брови
удивленно взлетели вверх.
- Офелия, дорогая, ты сказала, что знаешь, чего я хочу, и потом дала
мне это. Частично, если быть точным.
Из легких девушки вырвался воздух. Она отступила назад и открыла рот,
чтобы закричать. Он обнял ее за шею и притянул к себе.
- Если ты их на меня напустишь, я вызову врача, чтобы он проверил твою
девственность.
- Ох!
Он отпустил ее, улыбаясь при виде ее благородного гнева.
- Я бы тебя убила.
- Если я умру, ты не сможешь выйти замуж за мой титул.
К его удивлению, гнев Офелии тут же испарился. И если лицо может стать
бухгалтерской книгой, ее лицо было именно этим в течение тех нескольких
секунд, которые понадобились ей, чтобы вернуть себе самообладание.
Горная коза до мозга костей. Алексис ссутулился. Так ему и надо,
больше не будет таким дураком.
Офелия дала волю слезам. Ему хотелось надавать ей пощечин, но даже
сейчас он не смог бы причинить боль женщине. Поэтому он прижался губами к
ее шее, и она перестала плакать. Печаль всегда уходила на какое-то время,
если он утешал себя физически, поэтому он принялся целовать ее в ямочку
между ключицами, а большим пальцем поглаживать материал, прикрывавший ее
соски. По мере того как нарастало желание, боль утихала, и он почти ее не
замечал. Он шептал, слегка касаясь губами ее кожи:
- Мы не правильно поняли друг друга. Это вовсе не значит, что мы не
можем извлечь самое лучшее из того, что между нами произошло.
- Но ты должен на мне жениться.
- Ш-ш. - Он ущипнул ее за нижнюю губу. - Ты научишься не стараться
заставить меня сделать что-либо, и тогда у нас все пойдет гораздо лучше.
Он еще раз поцеловал ее. Он направился к двери, а она так и осталась