"Сьюзен Робинсон. Леди неукротимость " - читать интересную книгу автора

ричфилдская башня, первоначальная крепость первого барона Ричфилда. Его
утрата стала гноящейся язвой на груди семьи, а де Гранвиля, продавшего эту
землю, с тех пор проклинали все наследники.
Год за годом де Гранвили наблюдали, как Мэйтленды выкарабкивались из
грязи плебейского происхождения, медленно вливаясь в аристократические
круги, вступая в браки со знатью. Алексис не был против того, чтобы рядом с
ним жили бывшие ткачи или дубильщики, но он был против наличия такой бреши
в своих владениях. На протяжении пяти веков де Гранвили жили и сражались в
Ричфилде, и он считал своей честью и обязанностью беречь семейное
наследство.
Его семья сражалась на стороне Йорка против Ланкастера во время войны
Алой и Белой розы. Приложив огромные усилия, они завоевали расположение
Генриха VIII и Елизаветы, пережили Кромвеля и потребовали свои титулы и
земли обратно в период Реставрации. Место, где началась вся эта борьба за
величие, сейчас находилось в распоряжении людей, которые могли стереть его
с лица земли и на его месте построить свой собственный, фальшивый замок,
неустанно прыгая с одной социальной скалы на другую, более высокую.
Офелия, однако, не посвятила себя семейному занятию. В ней он не
обнаружил ничего общего с горной козой. Именно Алексис первым ее заметил и
начал преследовать девушку. Ему нравилось то, как она легко заводит дружбу
с людьми, которые кажутся не на своем месте. Он видел однажды, как она
взяла под свою опеку совсем некрасивую девушку и та добилась успеха и
всеобщего внимания в течение всего лишь одного званого обеда. И он должен
также признать, что если бы она ему не нравилась, то никакие надежды на
искупление греха, на попытки возвратить башню Ричфилда не заставили бы его
появиться здесь. Да, у него всего же была надежда, потому что за последний
год девушка ясно дала ему понять, что любит его.
Он представлял себе, как разгневаются его мать и жена Фалька, услышав
о его предложении, когда мать Офелии ввела дочь в комнату. Обе выглядели
так, будто бы сгорали от усилий спрятать свое волнение, и ему почти не
потребовалось прикладывать усилия, чтобы заставить мать выйти из комнаты.
Беспредметный разговор продлился всего несколько минут, и все это время
Алексис старался не выдавать своего нетерпения
- Так благородно с вашей стороны нанести визит маме, милорд, - сказала
Офелия.
- Это честь для меня, - ответил Алексис.
- И мы также с нетерпением будем ждать вас сегодня на балу.
С него было достаточно. Соскользнув со стула, он пересек комнату и сел
на диван рядом с Офелией. Он не обратил никакого внимания на шокированное
выражение ее лица. Несколько раз она позволяла ему подходить гораздо ближе.
Офелия не была ханжой, и он в последние несколько недель чувствовал себя с
ней все более и более свободно. Он взял ее руку и поцеловал ладонь, затем
отвернул манжет ее платья и провел губами по внутренней стороне запястья.
Он провел языком по ее белой коже и прошептал:
- Знаешь, чего я хочу?
Он молча проклинал себя за этот идиотский вопрос. Он не мог поверить,
что в последний момент храбрость покинет его. Ему хотелось быть поэтичным.
- Конечно, знаю. - Офелия учащенно дышала, ее шея и щеки пылали.
Польщенный ее очевидным восхищением, он приготовился произнести речь,
но она его перебила.