"Нора Робертс. Дочь великого грешника " - читать интересную книгу автора

- Да. И жизнь его прожита.
Адам оглянулся на двух других дочерей Джека и подумал: что-то
кончилось, а что-то начинается.
- Тебе бы поговорить с ними.
- Они спят в моем доме, едят мою еду, этого вполне достаточно, -
отрезала она, по-прежнему глядя на могилу отца.
- Они твои сестры, одна кровь.
- Нет, Адам, это у нас с тобой одна кровь. А они мне никто. Уилла
отвернулась от него. Пора было выслушивать соболезнования.

***

Соседи принесли на поминки еду. Такова давняя традиция, тут уж ничего
не поделаешь. А Бесс три дня с утра до вечера готовила снедь для так
называемого "скорбного ужина", хоть Уилла и твердила ей, что все это ни к
чему. Чушь собачья - какая там скорбь! Народу, конечно, припрется много, но
не скорбеть, а глазеть. Многих на поминки пригласили, а еще больше было
таких, кто пришел незваным. Смерть Джека Мэрси отворила ворота его замка, и
люди поспешили воспользоваться этим.
Дом Джека Мэрси был настоящим дворцом и полностью соответствовал вкусам
хозяина. Когда-то здесь стояла бревенчатая хижина, но с тех пор миновало
больше ста лет. Теперь же дом владельца ранчо расползался по земле
бесформенным чудищем из камня, дерева и тонированного стекла. Полы были где
деревянные, а где изразцовые. И повсюду ковры, свезенные со всего света.
Став хозяином ранчо, первые пять лет он только тем и занимался, что
перестраивал свое жилище. Превратил уютный дом в свою крепость.
Джек любил повторять: "Богатые должны жить богато".
Он ни в чем себе не отказывал. Собирал картины, скульптуру, а когда не
хватало стен, пристраивал к дому новые помещения.
Вестибюль был имитацией античного атриума. Весь пол выложен плиткой,
украшенной рубиново-сапфировым тавро Мэрси. На второй этаж ведет широкая
лестница полированного дуба. На самом видном месте - резная колонна в виде
воющего волка.
Многие так и застряли в вестибюле, расхаживая взад-вперед с тарелками в
руках. Другие перебрались в гостиную. Там вдоль стен стояли удобные диваны
розовой кожи, сверкал начищенный паркет площадью никак не менее акра, а над
базальтовым камином висел портрет Джека Мэрси верхом на черном жеребце.
Голова хозяина была горделиво вскинута, шляпа сдвинута на затылок, рука
сжимала кнут из бычьей кожи. Гости поглядывали на портрет с опаской - многим
казалось, что ледяные голубые глаза покойного видят их насквозь, и виски
застревало в горле у тех, кто втайне радовался смерти Джека.
Лили Мэрси, вторая дочь Джека, зачатая и рожденная в этом доме, но
затем отсюда изгнанная, чувствовала себя совершенно подавленной. Ну и дом,
ну и люди, ну и пейзаж! Экономка поселила Лили в комнате, которая показалась
ей невероятно красивой. Сейчас Лили забилась в угол и вспоминала эту комнату
с тихой тоской: здесь было так тихо, такая мягкая кровать, мебель
золотистого дерева, обитые шелком стены...
Тогда, в детстве, ей никто не мешал, она могла наслаждаться
одиночеством.
Одиночество, вот чего ей сейчас так не хватало. Лили посмотрела на