"Том Роббинс. Свирепые калеки" - читать интересную книгу автора

мертвый, - перевел он.


Часть 2

Любое табу священно.

Эскимосская поговорка

* * *

Если не считать одного краткого, но запоминающегося визита в Сакраменто
и еще одного - в Лэнгли, штат Виргиния, последующие шесть месяцев Свиттерс
провел в Сиэтле. То был самый странный период в его жизни.
Куда более странный, нежели шпионские деньки в Кувейте и его
окрестностях, более странный, чем самые экзотические ночи в борделях
Юго-Восточной Азии, более странный, чем блумсберийское светопреставление,
сиречь ежегодные литературные банкеты в бангкокском клубе К.О.З.Н.И. (хотя
таковые он - какой облом! - забыл на фиг, идиот); даже более странный, чем
девять часов современной поэзии в Калифорнийском университете в Беркли.
Ну хорошо, допустим, но неужто эти полгода, проведенные по большей
части в безделье в Сиэтле, ни разу не показались скучными и банальными - в
сравнении с недавним злополучным безумствованием в Южной Америке или
блаженным всполошением чувств, что ему предстояло вскорости испытать в
Сирии? Да, в глазах Свиттерса его пребывание в Сиэтле навсегда осталось
самым странным из его жизненных впечатлений или по крайней мере периодом, в
ходе которого его самообладание подверглось тяжкому испытанию. А в конце
концов, кого и считать главным авторитетом по этому периоду, как не его,
хотя, безусловно, имелись и другие вовлеченные лица: Маэстра, Сюзи и
Скверный Бобби Кейс, а также второй помощник директора ЦРУ Мэйфлауэр Кэбот
Фицджеральд и, косвенно, издалека - индеец-кандакандеро, известный,
возможно, ошибочно, как Конец Времени (Ямкоголовая Гадюка пришел к выводу,
что имя шамана правильнее было бы перевести как Конец Будущего или, еще
более определенно, Сегодня Суть Завтра. Смысловое ударение на втором слове.
Сегодня Суть Завтра).
Необычность этих месяцев, проведенных дома, в США, объяснялась не
столько насущными проблемами - каковые неизбежно возникнут, ежели
приспосабливаешься к жизни в инвалидном кресле, - но также попытками
Свиттерса примириться с билетером - не то шаманом кадаков, не то самим
собою, Свиттерсом, - каковой отвел ему это подвижное, однако изрядно
стесняющее место.
В течение первой недели ему приходилось сражаться только с Маэстрой. Ей
Свиттерс предоставил лишь самые туманные объяснения своей неожиданной
инвалидности, утверждая, что травма связана с событиями, обсуждать которые
он не вправе; в ходе тех же самых событий, сообщил он, к несчастью, погиб ее
камкодер вместе с услаждающей душу записью того, как Морячок взмывает на
крыльях навстречу свободе.
"Ага, конечно, - саркастически отозвалась Маэстра, закатывая близорукие
пронзительные глаза за огромными круглыми линзами очков. - Доброе старое
алиби: "в целях национальной безопасности". Хе! Я - законопослушная