"Том Роббинс. Свирепые калеки" - читать интересную книгу автора

коммуникационных нужд и даже от разоблачительной риторики - к тому, что он
воспринимал как будущее языка в постисторическую эпоху, к среде, в которой
слова, отчасти освобожденные от бремени смыслов, смогут употребляться не для
описания реальностей, но для их создания. Для создания литературных
реальностей. Разумеется, охарактеризовать предполагаемый вклад в
эволюционную лингвистику он бы затруднился не меньше, чем, скажем, в
точности описать свою ключевую роль в ЦРУ. Да, у него были идеи, были и
планы - но столь же расплывчатые и неясные, как лающие в болоте кайманы.
Тем не менее Инти сумел-таки объяснить суть проблемы. В данный момент
до Бокичикос оставалось часа три пути вверх по течению. Можно подыскать
подходящее место для лагеря, заночевать на реке, а в Бокичикос отправиться с
утра. Или можно двигаться дальше, что означает отмену ужина (мальчишки
загарпунили немало отменной рыбы) и плавание по загроможденной камнями реке
в темноте и даже без ходовых огней.
Свиттерс задумался. В тростниках, точно шторы, шуршали кайманы. В
воздухе в великом числе собирались изголодавшиеся москитные кланы,
предвкушая кровавое застолье. Где-то заверещала мартышка; ей тут же
откликнулся желудок Свиттерса, уже не убаюканный кокой (забавно, сколько
шума может производить шар, заполненный мистическим белым светом!). Свиттерс
обернулся к попугаю за советом. Как всегда, Моряк промолчал - но то, как он
сидел на жердочке, переместив вес на одну лапу, чуть выдвинув вперед крыло,
выжидательно склонив голову, напомнило Свиттерсу мальчика-посыльного в
ожидании чаевых.
- В отель "Бокичикос"! - воскликнул Свиттерс, размахивая крохотным
бюстгальтером Сюзи точно боевым знаменем.

* * *

Никаких посыльных в отеле "Бокичикос" не было. Ни посыльных, ни
посыльничих, ни посыльчат, ни посылателей, ни посылаемых, ни посылкоманов,
ни посыльников, ни посылоголиков, ни послов, ни посылок, ни посылов, ни даже
посулов - в том числе и ложных. Ничего похожего. Инти и его ребятам
разрешили втащить Свиттерсов багаж в вестибюль (просторный и практически
лишенный мебели), но, едва переступив порог, посетитель оказался
предоставлен самому себе. Гигантский мотылек (описанный выше) хотел
прорваться внутрь вместе с ним, но был разубежден хлопком панамы.
Из допотопного бакелитового радио цвета никотина, подсоединенного к
автомобильному аккумулятору под конторкой, сочилась смесь креольской музыки
с типично испанскими атмосферными помехами (если задуматься, то все
атмосферные помехи смутно напоминают испанскую речь); портье, изможденный
седеющий метис, изучал паспорт гринго дольше, чем владелец ломбарда -
обручальное кольцо в Лас-Вегасе. Экспертиза проходила при свете керосиновых
ламп.
Разводя костлявые руки и хлопая ими, словно пытаясь объять
раскинувшиеся снаружи обширные джунгли, портье проговорил по-английски:
- Вы не найти покупатель для своих трактор здесь, сеньор. - Вместе с
паспортом Свиттерс подал документы "для прикрытия". - Думаю, вы приехать в
очень неправильный место. - И он подленько рассмеялся.
Тяжко вздохнув, Свиттерс указал на клетку с попугаем и принялся
объяснять, как можно более сжато, свою цель приезда в прекрасный город (в