"Карен Робардс. Скандально известная " - читать интересную книгу автора

прилагаю письмо, которое тебе следует передать нашим поверенным, господам
адвокатам Челлоу, Мейсеру и Сейдону, вместе с моими наилучшими пожеланиями.
Обстоятельства складываются так, что я скоро покину Цейлон и уже с
удовольствием предвкушаю путешествие в Англию. Не пройдет и нескольких
недель, как я встречусь с вами в Лондоне. С нетерпением жду продолжения
нашего знакомства, а также возможности познакомиться с Клер и малышкой Бет.
Искренне твой Уикхэм".

Габби, не сводившая глаз с письма, почувствовала, как их застилают
слезы. Брат был очень любезен, настроен дружелюбно и, судя по письму,
собирался позаботиться о своих единокровных сестрах, несмотря на то что
видел Габби лишь однажды. Маркус приезжал в Готорн-Холл, когда ей было
одиннадцать лет. Естественно, подробности того старого визита почти
изгладились из ее памяти. Теперь от единокровного брата остались только
смутные воспоминания и жалкий клочок бумаги.
Это было тяжело, но Габби уже привыкла к мысли, что такова жизнь.
Другое письмо действительно было адресовано господам Челлоу, Мейсеру и
Сейдону. Габби повертела сложенный листок в пальцах и снова посмотрела на
Джима.
- Габби, Габби, неужели вернулся Джим?
Дверь библиотеки распахнулась, и в комнату без стука ворвалась леди
Элизабет Бэннинг, живая рыжеволосая пятнадцатилетняя девушка, еще не
утратившая детской округлости. Как и Габби, она носила строгий траур, хотя
его официальный срок давно истек. Все объяснялось очень просто: денег на
новые платья у сестер не было. После смерти их отца мистер Челлоу неохотно
дал согласие на приобретение траурных нарядов за счет средств, которыми
распоряжался, однако добавил, что по закону он не имеет права расходовать
эти деньги без разрешения нового графа, которому они теперь принадлежат. Он
сказал, что даже выплата мизерного жалованья слугам, которой раньше
распоряжалась Габби, стала поводом для споров между адвокатами. В конце
концов партнеры сошлись на том, что до вступления в права наследства нового
графа все должно идти по-прежнему, если только они не получат письменных
указаний об обратном.
- Ох, Джим, это и в самом деле ты! Что сказал наш брат? - Карие, как у
спаниеля, глаза Бет тут же отыскали Джима. Это избавило Габби от
необходимости отвечать на первый вопрос сестры. Бет устремилась к ним и
засыпала Джима вопросами. - Ты нашел его?
Отдал ему письмо Габби? Что он сказал? Можно нам ехать? Ехать в
Лондон?
- Извини, Габби. Я пыталась остановить Бет, но ты же знаешь, какая
она, - со вздохом сказала леди Клер Бэннинг, войдя в комнату следом за
сестрой.
Даже черное траурное платье не могло приглушить ослепительную красоту
этой девушки. У нее были точеные черты лица, фарфорово-белая кожа, огромные
золотисто-карие глаза с пушистыми ресницами и шелковые иссиня-черные кудри,
изящно рассыпавшиеся по хрупким плечам. Кроме того, она обладала идеальной
фигурой, стройной, очень женственной.
- Бет не может усидеть на месте ни минуты.
"Если бы Клер смогла дебютировать в свете, у нее не было бы отбоя от
выгодных женихов", - с болью в сердце подумала Габби. Самое печальное