"Ален Роб-Грийе. Проект революции в Нью-Йорке" - читать интересную книгу автора

на положенном ему месте, куда я только что его опустил. Именно в этот момент
я замечаю субъекта в черном на тротуаре напротив: на нем блестящий плащ с
поднятым воротом, руки в карманах, мягкая фетровая шляпа надвинута на глаза.
Хотя все повадки этого человека показывают, что он хочет укрыться
скорее от взглядов, нежели от дождя, его неподвижная фигура, наоборот,
привлекает внимание прохожих, которые торопятся домой после ливня. Впрочем,
их уже совсем немного, и человек в плаще, внезапно осознав, что его
присутствие замечено, неторопливо отступает за угол дома 789 bis, чей
оштукатуренный фасад выкрашен в ярко-голубой цвет.
В этом доме - задвинутом вглубь улицы - четыре этажа, как и в соседних
(образующих общий ряд примерно на метр впереди), но, видимо, он был построен
позднее; в самом деле, только на нем отсутствует наружная железная лестница,
представляющая собой запасный выход в случае экстренной ситуации: железный
остов из черных перекрестных линий в виде буквы Z, наложенной на каждое
здание, не достигает, однако, земли, обрываясь на высоте около трех метров.
Дополнением служит тонкая съемная лестница, в обычном положении поднятая,
благодаря которой можно спуститься на асфальт и спастись, таким образом, от
пожара, охватившего внутреннее помещение.
Опытный грабитель или убийца мог бы, подпрыгнув, ухватиться за самую
низкую железную поперечину и подтянуться на руках, а затем подняться без
всякого труда по металлическим ступенькам до наружной застекленной двери на
любом этаже и проникнуть в облюбованное помещение, для чего нужно всего лишь
разбить стекло. Во всяком случае, именно об этом думает Лора. Она
проснулась, словно от толчка, услышав, как в глубине коридора хрустнуло окно
и зазвенели осколки, упавшие на плиточный пол.
Мгновенно подскочив, она сидит теперь на постели, застыв в
неподвижности, затаив дыхание, не включая свет из опасения выдать свое
присутствие злоумышленнику, который в этот момент бесшумно отодвигает
шпингалет, осторожно просунув руку в дыру с острыми краями, только что
пробитую дулом револьвера, или более массивной рифленой рукоятью, или
костяной ручкой ножа с выстреливающим лезвием. В резком свете стоящего
поблизости газового фонаря тень, отбрасываемая на светлый фасад, кажется еще
больше, она нависает над искривленной тенью железной лестницы, чей сложный
узор напоминает штриховку, нанесенную на всю поверхность дома.
Открыв дверь спальни, я застаю Лору в этом тревожном ожидании: она
по-прежнему сидит на постели, опершись напрягшимися руками о подушку,
лежащую за ее спиной, вскинув голову и боязливо прислушиваясь. Свет, идущий
из коридора, где я включил, проходя мимо кнопки, реле времени, бросает
отблеск на светлые волосы, бледную кожу и белую ночную рубашку девушки. Она,
конечно, спала, потому что тонкий муслин, прикрывающий тело, сбился в
беспорядочные складки.
- Это вы вернулись так поздно, - говорит она. - Вы меня напугали.
Остановившись на пороге, в большом проеме раскрытой двери, я отвечаю,
что собрание продолжалось дольше обычного.
- Ничего нового? - спрашивает она.
- Нет, - говорю я, - ничего нового.
- Вы что-то обронили, поднимаясь по лестнице?
- Нет. С чего бы это? Я старался идти как можно тише... Вы слышали
необычный звук?
- Будто осколки стекла посыпались на пол...