"Ален Роб-Грийе. Проект революции в Нью-Йорке" - читать интересную книгу автора

нескольких секунд, безнадежно пытаясь повернуть язычок; затем, отказавшись
от своего намерения, направилась к кровати, так и не прибранной, где,
конечно, пряталась, не раздеваясь. Ей даже не пришлось снимать обувь, потому
что она всегда ходит босой, о чем, кажется, уже было сказано.
Вместо того чтобы подняться в верхние комнаты, я тут же начал
спускаться. В доме, как я уже упоминал, четыре совершенно одинаковых этажа.
На каждом из них пять комнат: две выходят на улицу, а две с противоположной
стороны - на двор муниципальной школы для девочек; последняя, с выходом
напротив лестницы, вовсе не имеет окон. Там, где мы спим, то есть на третьем
этаже, в глухой комнате стоит очень большая ванна. Мы также пользуемся
несколькими комнатами на первом этаже: в частности, той, которую я назвал
библиотекой. Вся остальная часть дома остается нежилой.
- По какой причине?
- В здании, как я только что сказал, двадцать комнат. Это слишком много
для двух человек.
- Зачем вы сняли такой большой дом?
- Я не снимаю его, а только сторожу. Владельцы желают снести это
здание, чтобы построить высокий современный небоскреб. Если бы они сдавали
квартиры или комнаты, это с большой долей вероятности затруднило бы снос.
- Вы не закончили историю с пожаром. Что произошло, когда человек,
спускавшийся по железной лестнице, добрался до нижней перекладины?
- Пожарные уже приставили к ней небольшую лесенку, чтобы соединить с
землей. Мужчина с серым лицом не столько спустился, сколько скатился кубарем
по последним ступенькам. Лейтенант пожарной команды спросил у него, остался
ли кто-нибудь еще в доме. Мужчина ответил без всяких колебаний, что никого
больше нет. Пожилая женщина в слезах, только что - если я правильно понял -
спасенная из пламени, повторила в третий раз, что исчезла "барышня", жившая
над ее собственной квартирой. Мужчина же утверждал, что упомянутый этаж
совершенно пуст и молодая светловолосая девушка, конечно, успела выбежать из
своей комнаты, когда вспыхнул огонь, возможно, именно у нее - если она
забыла выключить электрический утюг или оставила гореть газовую или
керосиновую горелку...
- Что же вы сделали после этого?
- Я затерялся в толпе.
Он отмечает все, что представляет для него интерес в только что
сделанном мною рапорте. Затем поднимает глаза от своих бумаг и спрашивает
без всякой связи с предшествующим:
- Та, которую вы называете своей сестрой, в это время находилась дома?
- Да, конечно, ведь она никогда не выходит.
- Вы в этом уверены?
- Абсолютно уверен.
Прежде и также без видимых оснований он спрашивал меня о цвете волос,
глаз и кожи Лоры. Я ответил ему, что именно таких называют "беляночками".
Когда разговор закончился, я направился к метро, чтобы вернуться домой.
В это время Лора по-прежнему лежит, забившись под простыню и одеяло,
поднятое до подбородка. Однако глаза у нее широко раскрыты - она
прислушивается с величайшим напряжением, пытаясь угадать, что происходит
наверху. Но это ничего ей не дает, ибо дом погружен в тяжелую, ватную,
пугающую тишину. В конце коридора убийца, без помех поднявшийся по железной
наружной лестнице, осторожно вынимает кусочки стекла из окна, разбитого до