"Мишель Рио. Мерлин [F]" - читать интересную книгу автора - Если бы Антония Анахорета искушали подобным образом, то, полагаю, он бы не
устоял. Ну а я и не думаю противиться тебе. И Вивиана продлила эти часы на всю ночь, на весь день и часть следующей ночи. Наконец нас сразил сон. Я почувствовал, как она отодвинулась от меня и встала с ложа, и проснулся. Она подошла к выходу из пещеры и стала совершать странные заклинания, в которых я без труда узнал противоречивую веру Кардевка, преисполненную суеверий древних друидов. Она взывала к галльскому богу Огмию, прося его - если ей не дано привязать меня к себе узами любви - помочь удержать меня в плену с помощью волшебных чар. И эта безнадежная и бесхитростная вера в соединении с глубоким умом, это уверение в любви, высказанное в проклятии, сделали свое дело: она добилась цели. Вивиана вернулась и легла рядом со мной, а я притворился, что только сейчас проснулся. - Занимается день, Мерлин. Ты прогонишь меня? - Но чего хочешь ты? - Я хочу навсегда остаться рядом с тобой. Я не вернусь к своему отцу, я поселюсь со всем моим двором в Дольнем Лесу и сделаю его своим владением. Вместе с теми, кто захочет остаться и связать свою судьбу с моей, я построю замок на острове, что посреди озера. Мы сами станем землекопами, каменотесами, каменщиками, лесорубами и плотниками. Убежище твое будет неведомо никому, гора эта - заповедной, и одна только я смогу навещать тебя. Я буду любить тебя, а ты - меня учить. Вот чего я хочу. Так Вивиана стала Владычицей Озера. 27 С тех пор минуло почти полвека. Дни следовали за днями, не отмеченные больше великими деяниями людей и не сотрясаемые историческими смутами, но похожие один на другой, следуя неуловимой смене времен года, изменениям неба и воздуха и неприметным переменам в облике деревьев и повадках животных. Время подчинялось годовым кругооборотам, в которых решительно растворялась всякая конечная цель. Жизнь природы, поочередно то буйная и бьющая через край, то замирающая и сонно дремлющая, неистощимая и непостижимая, обретала смысл лишь в моих наблюдениях, с помощью которых я пытался проникнуть в ее тайну. Эта тайна была одновременно и тайной человека - той его темной стороны, которая борется с созданиями его ума и влечет его назад к изначальному хаосу - хаосу, в котором я постепенно научился видеть стройный порядок, составляющий естественный закон. И так я понял, что нас ставит в тупик и заставляет страдать отнюдь не противоположность абсолютной упорядоченности мысли абсолютному беспорядку и бессмысленности вещей, но противопоставление абстрактной внешней целесообразности - логики разума - и тайной, сокровенной целесообразности - логики бессознательного инстинкта, то есть противоречие двух законов, к примирению которых я стремился. Я изучал жизнь растений и их полезные и вредные свойства, тонкое различие между которыми зачастую было лишь вопросом меры - что материально объясняло давний спор церкви, видящей в добре и зле два непримиримо противоположных начала, и философии, для которой добро и зло - одно и то же начало, чья двойственность определяется количественным отношением. Я наблюдал также за животными, и скоро они не только перестали меня избегать, терпя мое присутствие, но и сами стали выходить мне навстречу во время моих прогулок по лесу, выпрашивая немного еды, прося успокоить боль от нанесенных им ран или ожидая от меня просто ласки. Избегая, |
|
|