"Мишель Рио. Мерлин [F]" - читать интересную книгу автора

сражение у Бадона, заметят дымы пожарища, они не смогут повернуться к вам спиной
и возвратиться к берегу, потому что в таком случае им грозит сокрушительное
поражение. Как только я подожгу корабли, я ни минуты не медля иду к Бадону и
нападаю на них с тыла, замыкая тем самым тиски окружения. До моего подхода не
пытайтесь атаковать сами, берегите свои силы, потому что вы будете в
значительном меньшинстве. Удерживайте холмы и отражайте их удары. Но, едва лишь
завидите меня, смело бросайтесь в бой. Перебейте врагов или умрите сами. Если
саксы все же выскользнут из наших клещей и сумеют добраться до берега, они
найдут на месте своего гордого флота лишь несколько обгорелых досок и попадут в
новую, еще более гибельную для них ловушку, поскольку тогда они окажутся уже
прижатыми к морю, капкан захлопнется, и вырваться из него будет невозможно.
- Сжигая их корабли, - сказал Леодеган, - ты лишаешь их всякой надежды на
отступление и вынуждаешь сражаться до последнего человека. Они уже превосходят
нас числом. Следует опасаться, как бы такая стратегия не усилила их воинскую
доблесть, которая и без того велика, остервенением от полной безысходности и
чтобы они не почерпнули в этом безнадежном положении силы, необходимые для
победы. Потому что ярость и упорство в бою сдерживает всегда остающаяся
возможность бежать.
- Я не хочу, чтобы они смогли бежать. Я хочу устрашающим примером охладить пыл
саксов и подавить в них всякое желание совершать новые набеги - если не
навсегда, то, по крайней мере, надолго. А собрав такую многочисленную армию, что
не в их обычаях и что не сможет скоро повториться, они дарят мне случай,
которого я искал. Что же касается их воинской доблести, упорства и остервенения,
я рассчитываю, что наше упорство и остервенение будут еще большими, ибо,
сражаясь на своей земле, являющейся нашим последним оплотом, мы имеем еще меньше
возможностей для бегства, чем они. Если мы потерпим поражение, оставшиеся в
живых вожди восстановят армию из тех резервов, что движутся теперь к нам на
помощь из городов, и продолжат беспощадный бой до тех пор, пока ни одного живого
сакса не останется на нашей земле.
На мгновение он замолчал, потом спокойно добавил:
- Это значит, что мы не будем брать пленных.

21


Тридцать тысяч мертвых воинов устилали холмы Бадона. Далеко на севере черные
клубы дыма от гигантского пожарища подымались над прибрежными песками, над тем
местом, где на заре полегли три тысячи саксов и где догорал вражеский флот.
Саксы были истреблены все до одного, а от армии Артура оставалось не более двух
тысяч пеших и несколько сотен конных воинов, из которых не было ни одного, кто
остался бы невредим.
Из ста пятидесяти членов Круглого Стола уцелело около двадцати, и среди них
король, Бан, Богорт, Кэй и Гавейн. Все старые вожди, помнившие Утера, были
мертвы. Лот погиб. Леодеган испускал дух.
Артур, угрюмый и залитый кровью, бесцельно ехал по полю боя. Он подъехал туда,
где стоял я, склонившись над распростертым на траве Леодеганом. Слез с коня и
опустился подле него на колени.
- Какой бой, Артур! - с улыбкой сказал Леодеган. - Никогда еще не видал я такого
боя, даже во времена Утера. Он был бы доволен. А ты сражался лучше, чем сражался
бы он, будь он здесь. Ты сражался так, как никто другой, и мир навсегда запомнит