"Семен Ефимович Резник. Вместе или врозь? (Судьба евреев в России)" - читать интересную книгу автора

О чем и о ком тут идет речь, из солженицынского текста понять
невозможно, но если обратиться к первоисточнику, то, несмотря на вычурность
розановского стиля, все становится ясно. "Еврейская" рука, хлещущая по
щекам, - это лучшая часть русской прессы (газета "Речь"), не дававшая спуска
мракобесам и человеконенавистникам, затеявшим средневековое судилище. А
отхлестанные профессора, члены Государственной думы, писатели - это в первую
голову черносотенный профессор Киевского университета по кафедре психиатрии
И. А. Сикорский, который был приглашен в суд (в противовес профессору В. М.
Бехтереву) для научной психиатрической экспертизы, но вместо этого произнес
зажигательную антисемитскую речь, за которую тайно получил четыре с
половиной тысячи рублей из секретного фонда Департамента полиции; это
черносотенный депутат Государственной Думы Г. Г. Замысловский, игравший на
процессе роль одного из гражданских истцов (то есть представителей матери
погибшего мальчика), но вместо того, чтобы добиваться привлечения к ответу
реальных убийц, с большим темпераментом убеждал присяжных в реальности
ритуального мифа и вины Бейлиса; это сам автор пасквильных сочинений -
писатель и религиозный философ (отнюдь не католик!) В. В. Розанов, со
страниц своей книги бесстыдно протянувший руку Вере Чеберяк
Не тем "сбивались попытки", что "железная рука еврея била по щекам"
тех, кто этого вполне заслуживал, а тем, что "те самые люди, которые стояли
за бесправие собственного [русского] народа, всего настойчивее будили в нем
дух вероисповедной вражды и племенной ненависти. Не уважая ни народного
мнения, ни народных прав, готовые подавить их самыми суровыми мерами, - они
льстили народным предрассудкам, раздували суеверие и упорно звали к насилиям
над иноплеменными соотечественниками".[69]
Так говорилось в обращении "К русскому обществу", составленном В. Г.
Короленко и подписанном двумястами ведущих деятелей русской культуры. А
после его публикации тысячи русских людей со всей страны слали письма в
газеты с просьбой присоединить и их подписи! Таково было мнение России об
истинной подоплеке процесса Бейлиса, когда он только затевался, - мнение, о
котором Солженицын даже не упоминает. Сегодня, через 90 лет после процесса,
когда вдоль и поперек изучены все подробности по открытым и закрытым
архивным документам, в этой оценке нельзя ни прибавить, ни убавить ни одного
слова. Перечитывая "Обращение", я испытываю гордость за русскую культуру, за
Россию, чью честь тогда спасла русская интеллигенция.
Солженицын силится спасти честь другой России. Той самой, которая,
проиграв процесс, пыталась возвести часовню в честь убиенного от жидов
младенца Ющинского, да встретила такой отпор со стороны подлинной России,
что царь - по совету Распутина - велел эту затею оставить (Стр. 450).
Солженицын, конечно, не одобряет ритуальную оргию. Но его тревожит не
столько то, что власть захотела опорочить целый народ и засудить невинного
человека ради своих политических целей, сколько то, что эта попытка
провалилась и позор пал на голову самой власти. "Еврейская страстность -
этой обиды уже никогда русской монархии не простила. Что в суде
восторжествовал неуклонный закон - не смягчило этой обиды". (Стр. 450)
И снова нельзя не изумиться логике Солженицына. Из того, что суд
присяжных оправдал ни в чем не повинного Бейлиса, следует вовсе не то, что
закон "восторжествовал", а то, что нарушители закона, жадно толпившиеся у
трона и затеявшие этот постыдный спектакль, действовали не только против
евреев, но и против русского народа. Его очередной раз пытались отравить