"Семен Ефимович Резник. Вместе или врозь? (Судьба евреев в России)" - читать интересную книгу автора

ибо написана таким образом, чтобы придать возможно больше веса показаниям
Чеберяк о якобы предложенных ей сорока тысячах, а к показаниям
"некорректного" Марголина посеять максимальное недоверие. Но Вера
Владимировна Чеберяк - матерая преступница, воровка и держательница
воровского притона, шантажистка, уличенная в убийстве Андрюши Ющинского, и
вероятная убийца двух своих собственных детей. А Лев Давыдович Марголин -
один из самых видных и уважаемых киевских юристов. Да, он совершил
некорректный поступок: будучи зарегистрирован как официальный защитник
Менделя Бейлиса, он не имел права неофициально встречаться с потенциальными
свидетелями по делу о его подзащитном, но он встретился с Верой Чеберяк,
уступив просьбам Бразуль-Брушковского. Матерая преступница долго водила
журналиста за нос, уверяя его, что сама она непричастна к убийству Андрюши,
но намекая, что многое об этом деле ей известно. И вот после того, как она -
в хорошо разыгранном порыве откровенности - "призналась" ему, что Андрюшу
убили его мать и отчим при содействии ее бывшего любовника Поля Миффле, с
которым она порвала отношения и была в лютой вражде, Бразуль упросил
Марголина, как опытного юриста, прощупать Чеберяк и затем высказать свое
мнение - можно ли верить этой болтунье, или нет. Когда о встрече Марголина с
Чеберяк стало известно, Марголин - вполне справедливо - был
дисквалифицирован как официальный защитник Бейлиса; на суде он выступал в
роли свидетеля. Иначе говоря, упомянутое Солженицыным "административное
наказание" Марголин понес как бывший защитник Бейлиса, а отнюдь не как
свидетель. Стремясь опорочить его "некорректные" показания - в
противоположность "корректным" показаниям матерой преступницы, Солженицын
допускает явную передержку.
Настаивая на том, что истинные убийцы Ющинского так и остались
невыявленными, Солженицын пишет: "На том [оправдании Бейлиса] и кончилось.
Новых розысков преступников и не начинали, и странное, трагическое убийство
мальчика осталось неразысканным и необъясненным". (стр. 450). Правда тут
только в том, что нового расследования власти не проводили, и по вполне
понятной причине. Самое последнее, что им было нужно, это признать и
покарать убийц Ющинского, давно им известных. На процессе Бейлиса тайное
стало явным. Все убийцы были названы: это Вера Чеберяк, ее брат Петр
Сингаевский, Борис Рудзинский и Иван Латышев. Иван Латышев ("Ванька Рыжий")
покончил с собой еще до суда, а остальные трое проходили как свидетели, но
фактически были обвиняемыми, многократно и бесспорно уличенными показаниями
свидетелей. Все это, как и то, что прокурор, гражданские истцы и куда более
высокие власти старались их выгородить, чем запятнали себя как соучастники
преступления, запечатлено на десятках страниц трехтомной стенограммы
процесса.[65] Солженицын этот основной документ игнорирует, что и позволяет
ему делать вид, будто убийство осталось нераскрытым, а Вера Чеберяк у него
оказывается такой же жертвой клеветы, как и Мендель Бейлис. В финале его
повествования о деле Бейлиса Чеберяк приобретает уже и вовсе героические
черты: арестованная Киевской ЧК, она подвергается издевательствам со стороны
"всех евреев-чекистов" и гибнет от чекистской пули с высоко поднятой
головой, не отрекясь от своих показаний (стр. 451). Итак, по Солженицыну,
адвокат Марголин подвергся административному взысканию за попытку всучить
взятку Чеберяк, а она не только отклонила взятку, но и получила еврейскую
пулю в затылок за верность своим убеждениям!
После этого можно не удивляться, что знаменитый черносотенный ястреб В.