"Семен Ефимович Резник. Вместе или врозь? (Судьба евреев в России)" - читать интересную книгу автора

обязательного призыва с 12-летнего возраста, - пишет Солженицын, - это
именно не было "введением рекрутской повинности для еврейских мальчиков",
как неверно пишет энциклопедия и как утвердилось в литературе о евреях в
России, затем и в общественной памяти. Кагалы нашли такую замену удобной для
себя и пользовались ею, широко сдавая - "сирот, детей вдов (порой в обход
закона - единственных сыновей), бедняков" - часто "в счет семьи богача""
(Стр. 102).
Закавычены цитаты из Краткой Еврейской Энциклопедии, которыми
Солженицын "побивает" ее же утверждение. Попросту говоря, он прибегает к
приему, которым пользуются идеологически ангажированные пропагандисты,
манипулирующие цитатами, чтобы правдоподобно извратить смысл документа, на
который они якобы опираются. Таким приемом Солженицын пытается перечеркнуть
обширнейшую литературу и "общественную память" об одном из самых диких
проявлений религиозной и племенной ненависти в России, причем прямо
организованном властью. Такой подход только логичен при той изначальной
позиции, какую занял автор книги. С его точки зрения, существуем "мы" и
существуют "они". "Наш" царь вовсе не приказал забривать 12-летних
еврейчиков, а только "разрешил"; как пользовался этим разрешением "их"
кагал, это "их" еврейское дело, и нечего сваливать с больной еврейской
головы на здоровую головушку "нашего" государя!
А то, что кагал был инструментом той же царской власти; что кагал
служил этой власти вопреки интересам основной массы еврейского населения;
что многие кагальные старшины и другие заправилы еврейских общин были
коррумпированы, а власть не только не боролась с коррупцией, но поощряла
ее, - этого Солженицын знать не хочет. Не замечает он и того, что кагал и
шагу не мог шагнуть без одобрения станового пристава, в чьих руках и была
сосредоточена верховная власть в местечке. Не замечает он и еще одного
существенного момента. Кагал только поставлял рекрутов, а принимало их
рекрутское присутствие. Именно оно признавало годными к службе малышей, не
дотягивавших по много лет до "призывного" 12-летнего возраста; оно
признавало здоровыми больных и увечных. Оно же закрывало глаза на такую
практику. В преддверии очередного набора хаперы устраивали облавы на
постоялых дворах, хватали приезжих евреев, у которых вскоре истекал срок
действия паспорта, сажали их в кутузку, держали до того дня, когда их
паспорт становился недействительным, и затем сдавали в рекруты как бродяг.
"В обязанность сдатчика входил и подкуп членов рекрутского присутствия
для признания годными всех сдаваемых. При наборах расходовались на эту цель
большие суммы денег. Рекрут мог быть безнадежно больной, страдать опасной,
неизлечимой болезнью, тихим помешательством, но если он в состоянии
продержаться часа два на ногах, его признавали годным. Подмазка делала
чудеса, и рекрутские присутствия работали быстро и "плодотворно"... Сдатчики
учили малолетних называть свой возраст старше на 3, 4 или даже на 5 лет. За
щеки мальчиков они вкладывали золотые монеты и советовали пошире раскрывать
рот, когда доктор будет их осматривать. "Доктор возьмет изо рта золотые,
утешали они наивных детей, - и отпустит затем домой". Осматривавший врач
докладывал комиссии, что мальчик вполне здоров и поэтому годен. Председатель
произносил страшное слово "лоб". Солдат подхватывал жертву и тут же ставил
метку, со лба выстригал назад полголовы: мальчик стал кантонистом".[51]
Это живое, запоминающиеся описание взято из книги Э. Флисфиша - отнюдь
не профессионального писателя. Ничего подобного в пятисотстраничной книге