"Герберт Розендорфер. Большое соло для Антона" - читать интересную книгу автора

восприятия протекания. Звезды движутся, да - некоторые возникают, некоторые
разрушаются. Но из чего они возникают? На что разрушаются? На атомы. Атомы
не изнашиваются. Все покоится в себе, без времени, если человек на это не
обращает внимания. Человек - это я".
"Он все-таки его сожрал, более того: она его сожрала. Судя по всему, ей
от этого плохо не стало. Тем не менее на будущее..." - Антон Л. теперь
смутно припомнил, что господин Хоммер кормил игуану бананами и листьями
салата. Или, может, все-таки из сострадания ее убить? Или выпустить?... Но
она не выживет, не выживет на этой широте. Если она сожрала столько сыра,
она сможет какое-то время продержаться. Посмотрим, смогу ли я раздобыть
бананы.
"Или, может быть, атомы все-таки изнашиваются? Все-таки странно, что
физика, где все так четко определено и отрегулировано, так близко граничит
со столь расплывчатой областью, как философия, где каждый думает то, что он
хочет".
Антон Л. дал игуане воды. Это пришло ему в голову, когда он увидел
подставку для цветов, которая служила животному корытом.
- Знаешь ли ты, - сказал Антон Л. Соне, - ты тоже не должна жить, как
собака.
Он взял мелкую фарфоровую чашку с золотым ободком и цветочными
украшениями, которая у супругов Хоммеров сохранилась еще с их свадьбы, налил
в нее воды и поставил в террариум. Либо игуане понравился изысканный
цветочный узор, либо сыр вызвал у нее жажду. Животное набросилось на воду с
такой скоростью, которую в нем едва ли можно было предположить.
Гостиная выглядела как поле боя. Антон Л. обнаружил и у себя два
ранения: по одному порезу на пальце левой руки и на ноге. Обе раны уже
подсохли. Поверхность столика у софы была покрыта осколками. Любимое кожаное
кресло господина Хоммера было опрокинуто и пахло коньяком. На ковре
виднелись два концентрических пятна: большое, которое тоже пахло коньяком, и
маленькое, почти черное, в середине которого острым сколом вверх лежало
горлышко коньячной бутылки. "Ага", - подумал Антон Л. и, хромая, подошел на
шаг ближе. Пузатый хозяйский буфет был изуродован, словно корвет после
прямого попадания в борт. В проломах торчали куски одного из стульев. На
торшере были привязаны штаны Антона Л. Следов зеленой бархатной юбки фрау
Векмайер, черной блузки или мини-лифчика не обнаружилось. "Тем не менее, -
подумал Антон Л., - я, наверное, сплю сейчас, а вчера или, может быть,
позавчера бодрствовал. Я признаю, что это маловероятно, будто фрау Векмайер
пришла сюда и танцевала, а затем... - Он вздохнул, - Но еще менее вероятно,
что все остальные исчезли вдруг, в одно мгновение, все, кроме меня".
Антон Л. поднял кожаную подушку с софы. Он размышлял о мужском журнале.
"Это была она". - думал он. Теперь он это понимал.
Он снова бросил подушку и отвязал штаны от торшера. Все остальное он
оставил так, как было.

V

В "Монте-Кристо"

Антон Л. вышел на улицу. Было жарко, как в печке. В какой-то сотне
метров улица растворялась в слепящем сиянии, из которого виднелись лишь