"Герберт Розендорфер. Латунное сердечко или У правды короткие ноги" - читать интересную книгу автора

Кессель. Мало того: я сразу вспомнила, что вы - Кессель. Но я как раз
заканчивала письмо Герстенфельдеру и поэтому опять перепутала.
- Скажите, - поинтересовался Кессель, - а Герстенфельдера вы тоже
иногда называете Кесселем?
- Нет, - сказала фрау Маршалик, - Кесселем нет. Но, когда он был у меня
последний раз, я все время называла его Пуруккером - и вспомнила, как его
зовут, лишь после его ухода. Но все-таки: что вас ко мне привело?
- Ах, да, - начал Кессель.
- Хотя, конечно, - прервала его фрау Маршалик, - я могла и не
спрашивать. Что может привести автора в редакцию радио, дорогой мой господин
Герстенфельдер? В самом деле глупый вопрос.
- О, нет, - хотел возразить Кессель.
- Нет-нет, вопрос действительно глупый, - продолжала фрау Маршалик, -
Мой покойный отец в таких случаях говаривал: "жизнь на девяносто процентов
состоит из глупых вопросов, и умного человека можно отличить только по тому,
что он лишь на половину из них дает глупые ответы". Вы знаете историю о том,
как Кортнер женился? Не знаете? Служащий загса спросил его: "Господин
народный артист Фридрих Кортнер, согласны ли вы взять в жены присутствующую
здесь госпожу Иоганну Хофер?" - Кортнер (мрачно): "Дурацкий вопрос! Зачем же
еще я сюда явился?" (Голос Кортнера спародировать нетрудно, это может
каждый. Но фрау Маршалик умела не только это: она пародировала и голос
служащего загса).
- Ну ладно, перейдем к делу, господин Герстенфельдер - начала было фрау
Маршалик и хлопнула себя по лбу: - Я уже совсем спятила. Какой же вы
Герстенфельдер, когда вы Кессель! Принесли что-нибудь новенькое?
- Фрау Маршалик, вам знакомо такое название - "Бутларовцы"?
- Нет, - удивилась фрау Маршалик, - а кто это?
- Слава Богу, что эта история еще не известна Дюрренматту, а то бы мне
нечего было вам рассказывать. Была такая Ева фон Бутлар, высокородная
дворянка из Эшвеге под Гессеном - дело было в восемнадцатом веке. Она была
фрейлиной герцогини Саксен-Эйзенахской. В один прекрасный день эта
фрейлина - ей тогда еще не было тридцати - взяла и развелась со своим мужем.
Разразился придворный скандал, и ей пришлось удалиться в свое поместье
Аллендорф, неподалеку от Касселя. Там она вместе с двумя приятелями -
кстати, не дворянами! - одного звали Винтер, другого - Аппенфельдер, и двумя
приятельницами, барышнями фон Калленберг, основала кружок под названием
"Филадельфийский социетет". Начитавшись разных сочинений о конце света и о
духовном браке, она сочла себя провозвестницей нового мистического учения,
которое и стало философской основой этой, так сказать, первобытной коммуны.
Однако это было только начало. Уже несколько месяцев спустя ее
литературно-философский кружок, собиравшийся раз в неделю за чашкой чая,
превратился в то, что сегодня принято называть "групповым сексом", правда,
конечно, далеко не в столь разнузданной форме, как у теперешней
беспринципной молодежи, а по-простому: назад к природе, к единению душ и тел
как первооснове бытия.
- Неужели вы сами это сочинили, господин Герстенфельдер? - восхитилась
фрау Маршалик.
- Ну что вы, - возразил Кессель. - Если хотите, могу показать вам
ксерокс статьи из журнала "Вопросы истории богословия". Копию я снял в
городской библиотеке. Как вы понимаете, сам я таких журналов не выписываю.