"Герберт Розендорфер. Письма в древний Китай (Роман)" - читать интересную книгу автора

головокружительной быстротой. На дорогах есть места, где, если я правильно
понял, можно ожидать появления и даже остановки таких Ша Ля-банов. Мы пришли
на такое место и стали ждать. Шел дождь, и уже не первый день. Через
некоторое время действительно появился Ша Ля-бан и неуклюже подкатил к нам.
Господин Ши-ми схватил меня и поставил на маленькую лесенку. Полумрак и
сырой, спертый воздух в доме на колесах испугали меня, и я инстинктивно
метнулся назад, но господин Ши-ми выкрикнул что-то и подтолкнул меня вперед.
Я упал внутрь дома, и тут дверь захлопнулась. Люди, бывшие в доме,
засмеялись. Но эта дверь придавила господина Ши-ми! От страха за его жизнь я
чуть не лишился рассудка, однако все обошлось. Хотя в первый миг мне
показалось, что ему переломало все кости.
Обстановка в этом железном доме убогая и довольно грязная. Он даже не
разделен на комнаты: это одно помещение, к стенам которого приставлены
короткие скамьи. Я спросил у господина Ши-ми, кто хозяин дома, чтобы пойти
поприветствовать его, но господин Ши-ми сказал, что это ни к чему. Пока мы
ехали, он мне кое-что объяснил. Оказывается, Ша Ля-бан - не настоящий дом, а
тоже своего рода повозка, и принадлежит она правителю города Минхэня,
мандарину по имени Ки Цзин-гэ7: именно он в своей безграничной доброте
позволяет жителям пользоваться ими.
В Ша Ля-бане было темно. Люди теснились в нем, обливаясь потом, и пахли
сыростью. Довольно часто железный дом неожиданно останавливался как
вкопанный, и тогда всех его жителей и гостей бросало в разные стороны. Это
напоминало затянувшееся землетрясение. Это тоже устроено очень неразумно.
Всякий раз, когда Ша Ля-бан останавливается, множество людей покидает его, а
другие входят. Однако при этом никто не здоровается и не кланяется. Так я
еще раз убедился, что вежливость пришла здесь в полный упадок. И уже почти
уверился, что эти не знающие покоя, вечно мчащиеся куда-то на своих повозках
большеносые - вовсе не наши внуки. Не понимаю: куда они все время мчатся,
чего ищут? Я долго пытался найти причину этого, но так и не смог. Боюсь, что
большеносые и сами ее не знают.
Конечно, любезный Цзи-гу, тебе временами тоже случается покидать свой
дворец: в какой-то день ты отправляешься в библиотеку, чтобы прочитать одну
из книг божественного Мэн-цзы, в другой день велишь отнести себя во дворец
императора, в третий, допустим, вместе со старшим сыном посещаешь храм. Я
знаю также, что ты иногда совершаешь прогулки по парку. Все это вполне
соответствует образу жизни сановника. Простым людям, понятно, приходится
передвигаться больше. Женщины ходят на рынок за покупками, растиратель
красок обходит заказчиков, желая сбыть товар, и так далее. Здесь же в
движении находятся все, причем постоянно, даже вечером, когда становится
темно: они мечутся во всех направлениях, без видимой цели, лишь бы не
оставаться на месте. Суета стихает лишь поздно ночью, да и то ненамного. И
если бы мы с тобой не были достаточно высоко образованными людьми, нам
пришлось бы предположить, что все они одержимы каким-то бесом, ни на миг не
оставляющим их в покое.
Именно для того, чтобы удовлетворите свою тягу к движению или, точнее,
чтобы придать этому движению еще большую скорость, они и изобрели блуждающие
дома Ша Ля-бан, которые ездят хотя и не так быстро, как повозки Ма-шин, но
все же быстрее, чем ходит человек.
Через какое-то время господину Ши-ми удалось занять два места на одной
из скамей, и мы сели. Так как мне уже много раз приходилось ездить в