"Федор Михайлович Решетников. Подлиповцы" - читать интересную книгу автора

чем-то иным, все, что только захотят, как. это было и с ними: в Подлипной
они боялись только попа и станового, а здесь многие их обидели - избили и
отодрали и теперь никуда не пускают. Узнали, что такое паспорты; узнали
также, что так жить, как жили они, нельзя, а нужно идти в другое место. Пиле
и Сысойке опротивела не только деревня, село, но даже город, и они задумали,
как выпустят их, тотчас же идти бурлачить и вести себя скромнее. Наконец,
Пилу и Сысойку выпустили из полиции.
- Куда теперь? - спросил Сысойко Пилу.
- Знамо, бурлачить.
- Айда! А мы Пашку да Ваньку возьмем?
- Возьмем.
- И Матрену?
- А не то как? Ну, и времечко! и городок!.. Сколько бед-то.
- Одно к одному и идет. Апроськи нет, пишшит, поди, стерво. Лошади -
тю-тю...
- А там, бают, лучше.
- Опять бы беды не было? Насобирав на дорогу хлеба, купив на собранные
деньги два мешка и по две пары лаптей, подлиповцы с Матреной и детьми ее
отправились бурлачить. К ним пристали еще четыре крестьянина Чердынского
уезда, отправляющиеся бурлачить в третий раз.

XIV

Подлиповцы и прочие крестьяне очень бедно одеты; но последние, по
одежде, все-таки несколько богаче первых. На них надеты овчинные полушубки,
во многих местах изодранные, зашитые серыми нитками или дратвой, с заплатами
кожи, холста и синей нанки; под полушубком видится поддевка из толстой
сермяги, также, вероятно, с заплатами, на головах большие шапки из бараньей
шкуры, тоже с заплатами; на ногах новые лапти; мочальными бечевочками
обвязаны серьге, с синими из нанки заплатами штаны, по колени не закрытые
ничем; в руках - или небольшие кожаные рукавицы, тоже с заплатами, но они не
одни надеты на руки: под ними есть варежки, когда-то связанные из шерсти, а
теперь обшитые холстом, - или большие собачьи рукавицы, то есть сшитые из
белых собачьих шкур с шерстью. Но Пила и Сысойко одеты еще хуже: на них
полушубки из овечьей и телячьей шкур, чуть-чуть прикрывающие колени.
Полушубки эти распластаны во многих местах, дыры ничем не зашиты, сквозь них
видятся серые изгребные рубахи и грудь, так как у горла нет ни пуговиц, ни
крючков, и они опоясаны ниже пупа толстыми веревками. От полушубков
болтаются о колени клочки кожи. Шапки у них из телячьих шкур, тоже с дырами,
ничем не зашитыми; синие штаны, обвязанные по колени веревками от худых
лаптей, тоже с дырами, и сквозь дыр видно тело; лапти худые, из носков
выглядывают онучи; рукавиц не было ни у Пилы, ни у Сысойки: их украли в
полиции. Матрена была одета в такой же полушубок, как и подлиповцы, и такие
же лапти, с тою только разницею, что колени ее прикрывала синяя изгребная
рубаха, а на голове худенький платок, подаренный ей в городе. Матрена была
опоясана веревкой, и за пазухой ее сидел трехгодовалый Тюнька. На руках
Матрены были варежки, такие же, как и у крестьян, шедших с ними. На Павле и
Иване не было вовсе шерсти, а сверх худых рубах надеты серые поддевки, ноги
и колена прикрывали тряпки, завязанные бечевками от худых лаптей; на руках
большие кожаные рукавицы с дырами; на головах шапки из крепкого войлока. У