"Алексей Ремизов. Мартын Задека (собрание произведений в жанре снов)" - читать интересную книгу автора

на мои крепкие ноги, в ярости вскочил я на "Домик Петра" и, вонзив когти в
соседнее дерево, принялся совестить и доказывать всем "благодетелям", что
они обманщики и не совершить им и самого пустяшного дела: их зрение мутно,
дряблые души.
Обличая, я замолол такую чепуху, что и у меня самого помутнело в
глазах, душа обмочалилась, а лицо перекосило. И вдруг я превратился в птицу.
Я так громко пел, не было уголка, где бы не раздавалась моя песня. И
оттого, что все меня слушали и потому что, как раз на том самом месте, на
солнышке, где я любил петь, была искусно подвешена клетка, а я знал, что
рано иль поздно меня поймают и посадят в эту клетку, стало мне опасно жить
птицей.
И вот, чтобы как-нибудь спастись и остаться на свободе, я, опустив
крылья, вороватой лисой прокрался на Верейскую в самый грязный кабак
"Веселые острова" и, протолкавшись, было пьяно и людно, присел к первому
попавшемуся столику, а для отвода глаз, спросил себе бутылку забористого
пойла.
И тут какая-то Саша Тимофеева, присоседившись ко мне и, охватив меня за
шею, лезла к лицу.
"Милый друг, увези меня куда-нибудь подальше!" говорила она, широко до
нёба раскрывая свой красный рот и похрустывая желтым кожаным поясом.
И по мере того, как лицо ее с огромными серыми без зрачков глазами
приближалось ко мне, тонкие паутинные сети медленно опускались с потолка. Я
с ужасом чувствовал над головой эти птичьи сети, свой неизбежный капкан. А
когда глаза моей соседки слились в одно серое стекло, сеть коснулась моего
темени и острый крючок вошел мне в живое. А зацепя, чуть дернул и грубо
поволок меня через Сашу, через стол вверх - по потолку.

Обезьяны

Нас стянули со всех концов света: из Австралии, из Африки, из Азии и
Южной Америки. И я, предводитель шимпанзэ, опоясанный тканым, гагажьева
пуха, поясом, ломал себе голову и рвал на себе волосы, не зная как вырваться
из цепей, которыми мы были скованы и по рукам и ногам, и улепетнуть на
родину.
Но было уже поздно.
Прогнав по целине через поля, нас выстроили как солдат на "Марсовом
поле" , и герольды в золоте со страусовыми перьями на шляпах, разъезжая по
рядам, читали нам наш горький приговор.
Нас, свободных обезьян, обвиняли в распутстве, злости, бездельничаньи,
пьянстве и упорно злонамеренной вороватости, и признавая необыкновенно
блестящие способности к развитию и усовершенствованию породы, приговаривали
применить к нам секретные средства профессора Болонского университета,
рыцаря Альтенара, потомка викингов Гренландии, Исландии и Северного
Ледовитого Океана.
Со слепой материнской любовью и негодованием, я следил как, по
совершении всех шутовских церемоний, началась расправа.
Эти богобоязненные умники, потехи ради, прокалывали нас, глупых
обезьян, сапожным шилом и потом били железными молотками, а другим намажут
шерсть мягким горячим варом и закатав в массе вара веревку и прикрепив к
телу, продергивали в хомут свободной и сильной лошади и под гик и гам