"Александр Рекемчук. Пир в Одессе после холеры" - читать интересную книгу автора

соскучился за месяц странствий по этим библейским местам.
И сказал Моисей народу, говоря: вооружите из себя людей на войну, чтоб
они пошли против Мадианитян, совершить мщение Господне над Мадианитянами...
И пошли войною на Мадиама, как повелел Господь Моисею, и убили всех
мужеского пола.
И вместе с убитыми их убили царей Мадиамских: Евия, Рекема, Цура, Хура
и Реву, пять царей мадиамских, и Валаама, сына Веорова, убили мечом (вместе
с убитыми их).
И жен Мадиамских, и детей их сыны Израилевы взяли в плен, и весь скот
их и все имения их взяли в добычу.
И все города их во владениях их и все селения их сожгли огнем...
И еще - параллельный текст в Книге Иисуса Навина:
...И все города на равнине, и все царство Сигона, царя Аморрейского,
который царствовал в Есевоне, которого убил Моисей, равно как и вождей
Мадиамских: Евия, и Рекема, и Цура, и Хура, и Реву, князей Сигоновых, живших
в земле (той).
Также Валаама, сына Веорова, прорицателя, убили сыны Изралевы мечом в
числе убитых ими...
Я не встречал более вероятного корня той фамилии, что мне досталась.
21 декабря нашу писательскую делегацию принял президент Ливанской
Республики Сулейман Франжье. Прием был официальным: у дворца Баабда выстроен
караул гвардейцев в синих мундирах с аксельбантами и лихо сдвинутых набок
беретах. Нас сопровождал посол СССР Сарвар Азимов в парадном, расшитом
золотом дипломатическом мундире. Однако президент старался придать встрече
не слишком протокольный характер: он сам был в светлосером фланелевом
костюме, мокасинах, шерстяных по сезону носках. Седоголовый, щуплый, очень
подвижный. Мы уже знали, что он по рождению горец, христианин-маронит (по
конституции Ливана президентский пост всегда занимает представитель
христианской общины, а вице-президентом избирается мусульманин). Сулейман
Франжье был подчеркнуто внимателен. Угощая кофе, расспрашивал о делах
литературных: с кем из ливанских писателей мы успели познакомиться? Есть ли
в советской литературе авангардистские течения? (Мы отвечали, что есть)...
Было ясно, что этот прием на высшем уровне, не запланированный ранее (нам
пришлось впопыхах, на последние франки, покупать белые рубашки) был знаком
уважения того праздника, который предстоял через два дня.
24 декабря в огромном зале бейрутского центра ЮНЕСКО, вмещавшем четыре
тысячи человек, состоялось торжество в честь пятидесятилетия Советского
Союза.
Сидя в первых рядах, отведенных для почетных гостей - кроме нас, сюда
пожаловала из Москвы целая правительственная делегация, - мы оглядывались на
бушующий рукоплесканиями зал, слушали пылкие, страстные речи, видели глаза
людей, полные веры и упования, и вот опять - зал поднимается в едином
порыве...
Как же нас почитают и любят!
И как разительно отличается это от торжественных церемониалов на родине
с их откровенной скукой, безразличием, со стоглавой гидрой президиумов,
тяжеловесными докладами, казенными речами по бумажке, пустыми резолюциями,
позвольте на этом, товарищи...
Не это ли (в том числе, конечно, и это!) привело нас к апатии, с
которой, девятнадцать лет спустя, не шелохнувшись, не вскрикнув, не