"Майн Рид. В дебрях Южной Африки (Буры, книга 1)" - читать интересную книгу автора

Глава 5

НАЛЕТ САРАНЧИ

Ван Блоому не спалось. Беспокойство гнало от него сон. Он ворочался,
метался и думал о саранче. А если и засыпал на минутку, то видел во сне
саранчу, сверчков, кузнечиков и всякого рода больших долгоногих,
пучеглазых насекомых. Он обрадовался, когда первый луч света проник в
маленькое оконце его комнаты. Он вскочил с кровати и, едва дав себе время
одеться, выбежал на воздух. Было еще темно, но это не помешало понять,
откуда дует ветер. Не понадобилось даже подбросить перо или поднять шляпу,
истина и так была слишком ясна. Дул сильный ветер - и дул с запада! Не
помня себя, ван Блоом побежал дальше, чтоб удостовериться, что не ошибся.
Выбежал за ограду, окружавшую крааль и сад. Здесь он остановился еще раз и
проверил, откуда дует ветер. Увы, первое впечатление не обмануло его. Дуло
прямо с запада - прямо от саранчи. Он улавливал запах ненавистных
насекомых; не оставалось места для сомнений. Подавив стон, фермер вернулся
в дом. Больше он не надеялся избежать страшного нашествия. Первой его
заботой было собрать все, что было в доме полотняного - белье, одежду,
куски холста - и заложить в фамильные сундуки. Почему? Неужели он
опасался, что саранча поест материю?
Да, опасался - эта прожорливая тварь не гнушается ничем. У нее нет в
еде каких-либо пристрастий. Горький лист табака ей, видимо, так же по
вкусу, как сладкий и сочный стебель кукурузы. Полотно, хлопчатобумажную
ткань и даже фланель она пожирает, как будто это нежные побеги зелени.
Камень, железо да самое твердое дерево - вот, пожалуй, все, что оставляют
нетронутым ее жадные челюсти. Ван Блоом об этом слышал, Ганс читал, а
Черныш знал по собственному опыту. Поэтому то, что могло пострадать от
саранчи, было предусмотрительно убрано; потом приготовили завтрак и в
молчании съели его. На всех лицах лежала печаль, потому что глава семьи
сидел безмолвный и подавленный.
Несколько коротких часов - и такая перемена! Еще накануне вечером ван
Блоом и его маленькая семья наслаждались полнотой счастья... Оставалась
последняя, но очень слабая надежда. Что, если, на счастье, пойдет дождь?
Или день окажется холодным? И в том и в другом случае, сказал Черныш,
саранча не сможет расправить крылья - в холод и дождь она не летает. Если
день выдастся холодный или сырой, она не поднимется, а потом ветер,
возможно, опять переменится. О, хлынул бы ливень! Или день оказался бы
холодный и облачный! Тщетное желание, тщетная надежда! Лишь полчаса прошло
после того, как встало яркое африканское солнце, а его горячие лучи уже
обогрели спящее воинство и вернули его к жизни. Насекомые начали ползать,
подскакивать, и вот, точно по единому импульсу, мириады их поднялись в
воздух. Ветер направил их полет в ту сторону, куда он дул, - в сторону
обреченного кукурузного посева.
Через пять минут - и даже меньше - после того, как саранча взлетела,
она была над краалем, и начала десятками тысяч оседать на окрестные поля.
Полет ее был медлителен, спуск мягок, и тем, кто снизу наблюдал за ней,
представлялось, будто падает большими перистыми хлопьями черный снег. За
несколько мгновений она покрыла собою всю землю. Каждый початок кукурузы,