"Майн Рид. Затерянные в океане (роман)" - читать интересную книгу автора

куски. Видишь, там на воде плывет несколько обломков? Это все, что осталось
от нашего гандшпуга. Так рванула, что я выпустил его из рук. Едва на ногах
удержался.
-- Еще дешево отделался. Удивительно, как она тебя с плота не стащила
вместе с твоим гандшпугом. Хорошо, что ты вовремя его бросил. Думаю, теперь
она больше не сунет к нам носа после такого угощения. Моя-то, пожалуй, уж не
очухается... Черт возьми, и о чем это я думаю? Ведь моя акула может пойти ко
дну. Ну уж нет!.. Скорее, Вильм, давай мне сезень[8], надо привязать эту
рыбину, а то как бы она в самом деле не затонула. Н-да... Вздумали ловить
рыбу удочкой! Много бы мы наловили!.. Давай-ка привяжем акулу, и тогда
рыбьего мяса хватит нам на весь великий пост. Стань-ка на тот край плота, а
то как бы я не перетянул и не бултыхнулся в воду... Так, так...
Последние указания матрос сделал, успев уже завязать петлю на конце
протянутой ему Вильямом веревки. Миг -- и петля в воде. Вот он подвел ее к
пасти хищника -- и петля уже на морде. Еще миг -- и она затянута. Теперь
другой конец привязать к мачте, и дело готово. И ей уже не утонуть. А чтобы
акула не вздумала воскреснуть, Бен, перегнувшись через край плота, нанес
топором ряд сильных ударов по голове, отчего ее верхняя челюсть стала
похожей на колоду для рубки говядины в мясной. Теперь этой твари уже не
ожить!
-- Ну, Вильм, -- сказал Бен, -- вот у нас рыбы в избытке -- досыта
наедимся. Потерпи немного, я вырежу тебе такой кусочек, что ты пальчики
оближешь. Из самого нежного места у акулы-- возле хвоста... Возьмись за
веревку да подтяни ко мне эту тушу поближе, чтобы я смог достать до нее.
Юнга исполнил его приказание, а Бен, присев на корточки у самого края плота
и взявшись за хвостовой плавник, живо отмахнул ножом такой кусок, что даже
таким голодным, как они, его должно было хватить с избытком.
Излишне, конечно, говорить, что мясо акулы, как и летучую рыбу, они
съели сырым, ничуть не пострадав от этого. Сколько племен, живущих на
островах Южного моря, и вовсе не таких уж диких, едят мясо белой и синей
акулы сырым, не считая нужным его варить! Ни матрос, ни юнга тоже не видели
в этом необходимости. Но даже если бы у них и была возможность развести
огонь, они все равно не стали бы возиться со стряпней --слишком уж они были
голодны. И поэтому матрос и юнга без всяких церемоний пообедали сырым мясом
акулы.
Наевшись досыта и еще раз утолив жажду из самодельного "бака", наши
скитальцы почувствовали не только прилив новых сил, но и радостную веру в
будущее. Воспрянув духом, они принялись обсуждать: что бы еще такое сделать,
что предпринять, как спастись от смерти?
Да, опасность по-прежнему угрожала им. Если поднимется шторм или хотя
бы свежий ветер, они не только лишатся всех своих запасов воды и пищи, но и
самый плот разлетится вдребезги или погибнет во вспененных океанских волнах.
Счастье еще, что они находились в той части океана, где неделями подряд
царит полное затишье. Где-нибудь в высоких широтах--на юге или на севере--их
плот продержался бы недолго: при первой же буре ему бы несдобровать.
Умудренный опытом матрос хорошо это знал. Его беспокоило другое: гораздо
чаще в этих местах кораблям угрожает противоположная опасность--штили.
Недаром эти широты Атлантического океана ранние испанские мореплаватели
прозвали "Лошадиные Широты". Дело в том, что в те времена из Европы в Новый
Свет перевозили лошадей, и так как на кораблях, попадавших надолго в штиль,