"Джеймс Риз. Книга духов ("Книга теней" #2) " - читать интересную книгу автора

мне слышен ее ток. Вот теперь - пора уходить...
Но - я жду и смотрю неотрывно на то, как:
Он берет со стола перчатку. Натягивает ее на правую руку. Склоняется к
боковой стороне стола... что там? Какое-то железное устройство. Печурка -
скорее узкая, чем широкая. Там мерцает огонь. Оттуда торчат... о нет! Нет.
(На закушенном языке чувствую вкус крови.) Он вынимает из горна первый
штырь - с палец длиной. Острый конец раскален докрасна. Стоя за ней, он
приступает к делу - размеренно, не спеша. Мы делим с ним отражение в
зеркале: оба следим за прилежной работой. Я боюсь шелохнуться - вдруг меня
заметят? Застыла на месте, оглушена увиденным.
Только когда он сжимает ее левую грудь рукой без перчатки, только когда
другой рукой подносит клеймо к ее коже - только тогда я кидаюсь прочь.
Только тогда спасаюсь бегством. Но еще успеваю услышать шипение от
раскаленного железа, ощущаю его сама, вижу, как страшно напряглась ее шея и
как выкатились ее глаза. И еще ловлю в зеркале сверкнувший взгляд,
встретившийся с моим.
В каюте меня начинает неудержимо рвать. Не от морской качки.

И так же, так же сверкнул ее взгляд, который она бросила на меня еще
раз, когда мы достигли наконец берега. На Рокеттской пристани, в Ричмонде,
штат Виргиния.
Это был 1826 год, конец сентября.

Часть первая

1
Внутренний порт

На пристани к горлу у меня подступил комок: я увидела, как она
спускается по шатким сходням - закованная в цепи, с ошейником.
На берег сошли пятеро: Селия - в платье фиалкового цвета, в тон ее
аметистовым глазам, надсмотрщик и двое мужчин, поднявшихся на борт, чтобы
взять носилки с хозяином Селии, который в лихорадке бормотал что-то
невнятное. Он назвался Хантом, желая оградить себя этим именем от пересудов.
На самом деле это был Толливер Бедлоу - владелец плантаций на западном
берегу Чесапика, собственности в Балтиморе, Аннаполисе и Ричмонде, держатель
акций банков и акционерных компаний по всему побережью; большинство этих
акций было им унаследовано наряду с бесчисленным количеством рогатого скота
и примерно двумя сотнями рабов. Селия была из их числа.
Все пятеро спускались по крутому настилу с носа судна. На корме уже
толпились грузчики и стивидоры: трюмы были распахнуты, тросы, канаты и
подъемные блоки приведены в действие. Расстояние между поперечными
деревянными брусками на сходнях было рассчитано на мужской шаг, и Селия то и
дело на них спотыкалась. Ступала она с трудом, с непривычной неловкостью. И
только по странному раскачиванию длинной, до пят, юбки можно было
догадаться, что в кандалы закованы не только запястья Селии, но и ее
лодыжки.
Что же такого она совершила? Да, не все из происходившего в каюте
напротив оставалось для меня тайной, но в последнее время, судя по всему,
там царили мир и спокойствие. Недомогание Бедлоу возрастало - видимо, под