"Роберт Рид. Почетный гость" - читать интересную книгу автора

громоздких скафандров, тяжелых холодильных установок за спиной, атмосферы
плотной, как вода, жгучей и кислотной. Двуокись углерода с водой создавали
двойной парниковый эффект... Пико вздрогнула - частью ради театрального
эффекта, частью от воспоминаний. И снова повторила "трудная работа",
задумчиво качая толовой.
На самых крутых склонах и обрывах они использовали гипершнур. Обычно
гипершнуры порвать невозможно, но Мириам - не обычная планета. Пико описала
базальтовый обрыв и страшный момент трагедии, и ее саму удивила ясность этой
сцены. Снова она ощутила жар, проникающий в скафандр, увидела плотный,
темный воздух, руки и ноги задрожали от усталости. Она рассказала этим
шестидесяти трем, как оно ощущается, когда висишь на Невидимой нити, а двое
друзей с лебедкой где-то сверху в кислотном тумане, их не видно. Она
рассказала, как внезапно заело лебедку, и главное злосчастье - лебедку заело
на самом слабом месте шнура. Это было уже к концу экспедиции, и оборудование
износилось после посещения десятков чужих планет, для многих из которых
впервые были составлены карты, и каждая подвергла людей и машины серьезному
испытанию. Как и должно было быть.
- Все имеет свой предел, - сказала она им, ив голосе была зловещая
интонация, которую Пико не собиралась в него вкладывать.
И даже гипершнур имеет свой предел. Пико висела на стене, разговаривая
со спутниками по рации, и наконец удалось наладить заевшую лебедку, и кто-то
произнес: "Ага, вот оно!" - и тут шнур распался. Человек не знал, что шнур
распался, и не мог знать. Пико падала, набирая скорость, а бедняга твердил
ей сверху:
- Хорошо тянет, не волнуйся, скоро поднимешься...
Люди вполголоса переговаривались:
- Ну и ну!
- Боже ты мой!
- Во, блиц!
Они явно были увлечены рассказом, может быть, даже чересчур увлечены.
Пико чуть не рассмеялась, подумав, что ее рассказ - для них развлечение,
подумав: "Что они могут об этом знать?" Но тут же поняла, что на самом деле
они искренни. Их захватило воображение, показавшее долгое падение Пико,
вращение с попытками ухватиться руками, схватиться хоть за что-то, чуть
замедлить этот полет...
...и удар об узкую каменную полку, когда одна нога с раздробленной
костью сложилась как подзорная труба. Пико помнила отсутствие боли в момент
Тяжелого удара и благословенный миг, свободный от любых ощущений. Она
осталась жива, и осознание наполняло ее ликованием. Потом боль нашла
голову - огромная, тошнотворная волна боли, и далекие крики друзей:
- Пико, ты там? Ты нас слышишь? Пико! Пико, ответь!
Она должна была сохранять полную неподвижность, потому что любое
шевеление могло снова бросить ее вниз, в кувыркающийся полет. Она ответила
шепотом, да, она жива, и, пожалуйста, пожалуйста, поторопитесь. Но у них
осталась только часть шнура, и спуск займет более получаса... и она ответила
через боль и ужас, и вопили болью нога и бок... и не только от удара. Дело
было похуже сломанных костей; пробило изоляцию скафандра, и внутрь втекал
жар, медленно и тщательно варя живую еще плоть.
Пико замолчала, глядя на лица с открытыми ртами.
Столько людей - и ни звука, ни вздоха, и ей это понравилось. Она еле