"Феликс Разумовский. Зона бессмертного режима" - читать интересную книгу автора

молоком, клали хлеб с салом, а то и дорогой сахар с солью. Для беглых. И не
здесь ли укрывались староверы-раскольники? В глубине таежного моря, где
мошка покрывает шевелящимся ковром все живое, они выращивали гречку,
картофель, капусту, растили детей, верили истово в своего Бога. Где они
сейчас? Куда завела их вера? Неизвестно, куда нелегкая занесла староверов, а
вот двужильный, ревущий механический "кот" вскоре выбрался на проселок.
Здесь уже чувствовалась цивилизация - петляла колея, попадались окурки,
гнусно желтели проталины мочи. Километра через три Бродов обогнал УАЗ, с
ревом разминулся с каким-то несчастным типом на "Буране", сбросил газ, вошел
в вираж и невольно заулыбался - ну, здрасьте вам, считай, приехали. Дорога,
повернув, вынырнула из леса, и перед Бродовым открылись знакомые ландшафты -
высокий берег речки, столетняя сосна, заснеженный пригорок с россыпью домов.
Блестел на солнце крест на куполе церквухи, столбами вились в небо печные
дымы. Это была его родина, пенаты - поселок Бирюлинский. Хоть и небольшой, в
глуши, зато с историей. Когда-то в старину здесь стоял острог, похаживали в
годы смуты белые и красные, а сейчас жил люд степенный, работящий, не
разучившийся трудиться и в эпоху социализма. Соль земли русской - сибиряки.
______________
* Одной из основных проблем при покорении Сибири был половой вопрос - на
одну женщину приходилось в среднем восемь мужчин. Существовала даже особая
молитва, в которой мужики выпрашивали у Бога спутницу жизни, хозяйку в дом и
продолжательницу рода. Безрадостную эту ситуацию остро чувствовали
бандиты-хунхузы, что переводится как "краснобородые", и действовали
соответственно, согласно строгим законам рынка: раз существует спрос,
значит, будет и предложение. Действовали они дерзко, с похвальным напором,
бывало, что захватывали целые китайские города. Отбирали девушек
посимпатичней, поили - чтоб выносливее были - настоем женьшеня и потаенными
тропами своим ходом доставляли к российским границам. Причем без гнусных
домогательств, какого-либо глумления и беспредела - девственность ценилась
покупателями очень высоко. Сделки проходили в атмосфере всеобщей радости.
Хунхузы получали навар, сибиряки - хозяек и жен, а девственницы-китаянки -
рабочую, но в целом сытую жизнь. Тогда в Сибири жили куда как лучше, чем в
Китае.
** Отмотавшие свой срок каторжники.

"Как там в песне-то поется? "Еду я на родину"". Бродов резво пересек
мосток, молнией взметнулся на пригорок и, проехав старые торговые ряды, в
снежном вихре повернул направо - вперед, вперед, мимо бани, библиотеки,
милиции, продмага. И вот он, отцовский дом. Добротный, двухэтажный, за
высокой оградой. Бревенчатые хоромы с отоплением и канализацией, построенные
с любовью, смекалкой и надолго. Да, непрост был бродовский родитель, ох как
непрост, и в победу коммунизма не верил. А потому, отслужив срочную, на
стройки пятилетки не пошел, ударил по технической части. По части сгинувших
автомашин, кранов и бульдозеров - их при прокладке газо- и нефтепроводов
тонуло по Сибири множество. Социализм, оно, конечно, учет и контроль, однако
строительные организации лезть в болота не желали и утраченную технику
списывали. А Глеб Бродов грязи не чурался и добро народное из трясины
доставал - вымораживал его с верными товарищами, как в Якутии в старину
извлекали туши мамонтов. Затем техника ремонтировалась, приводилась в
божеский вид и по подложным документам использовалась по назначению. Строила