"Лана Райберг. Лестница в небо или Записки провинциалки " - читать интересную книгу автора

нашем универмаге.
Гвоздем коллекции были - турецкого производства кожаная короткая юбка,
белая пуховая кофточка с вышивкой белым же бисером и лодочки цвета
новорожденного цыпленка. Ради приобретения этих сногсшибательных вещей я
продала старинный, попавший в категорию антикварного, буфет и впервые в
жизни вступила в коммерческую сделку с известным фарцовщиком Лычей,
задействовав при этом все возможные деловые связи - я работала ответственной
за сектор культуры в газете "Задорские вести".
Лыча прославился как известный в городе сердцеед, а местом его
дислокации был ресторан при гостинице "Советская". Я попала в поле его
зрения, когда наша редакция отмечала в ресторане трехлетний юбилей газеты.
Но, к счастью, я была слишком стара - Лыча интересовался исключительно
нимфетками. Выяснив мой возраст и место работы, кавалер отвалил. Небритый
Дон Жуан, обладатель лучших в городе шмоток, ухаживал страстно и напористо,
сваливая к ногам юной дамы наборы дефицитной и дорогой косметики, букеты
цветов в корзинах, поражая юных провинциалок купеческим размахом. Глупышка,
не принимавшая его поклонения, получала в бубен, то есть, говоря цивильным
языком, могла быть избита за оскорбление лучших чувств поклонника.
По слухам, он с большим трудом избежал тюрьмы за совращение
несовершеннолетней и потому стал осторожнее, интересуясь, исполнилось ли
барышне 19 лет, прежде чем включать напор и обаяние не ведающего сомнений
конкистадора. В письме Маринка сообщила, что город потрясла внезапная смерть
Лычи. Оказывается, в своей нескончаемой гонке за наслаждениями он умудрился
заразиться спидом, который почти мгновенно сожрал жизнелюбивого фарцовщика.
Мне было жаль Лычу и думалось, что Город осиротел, потеряв никчемного
человечка, недалекого нестрашного полубандита, вечно снующего по избитому
маршруту - от универмага до гостиницы, с незажженной сигаретой в углу
ухмыляющегося рта.
После завтрака, убрав со стола, я обычно пыталась укрыться в своей
комнате. Иногда это удавалось, но ненадолго. Громогласный голос хозяина
извлекал глупую провинциалку из ненадежного убежища.
- Ты странна девушка! - гремел Дэвид, - Люди мечтают побыть в Майами, а
ты в комнате сидишь! Как тебе не нравится у нас, можешь ехать обратно!
Обратно ехать не хотелось, и потому приходилось безропотно облачаться в
купальник и выходить "на эшафот" - так я прозвала небольшую бетонную
площадку возле дома, выйти на которую можно было через стеклянную раздвижную
стену. Этот открытый пятачок весь прожаривался жгучим солнцем, а в буйных
зарослях копошилась шустрая тропическая живность. Я старательно вылеживала
пару часов на кушетке, изображая негу и беспечность. В одной руке
приходилось держать наготове прутик, чтобы смахивать с себя всю эту прущую
из кустов и пикирующую из воздушных высот хвостато- крылатую прыткую рать.
На площадке умещалось два небольших водоема, один с горячей, второй - с
ледяной водой. Дэвид с гостями часами сидели в горячей воде и непрерывно
употребляли виски - бутылки с противным прототипом самогона заблаговременно
выставлялись на мраморном бордюре бассейна.
Мне такого удовольствия и без виски хватало на несколько минут, и
тошнота, и головная боль были обеспечены на целый день. К удивлению гостей,
я все чаще посещала бассейн с ледяной водой, маленький, похожий, скорее, на
ванну, где разогнаться и поплавать было невозможно. Там я старательно
ныряла, пытаясь хоть как-то справиться с постоянной головной болью. Однажды