"Лана Райберг. Лестница в небо или Записки провинциалки " - читать интересную книгу автора

На одном из них запечатлено, как я, разморенная жарой, скучаю на
лежанке у бассейна, а на заднем фоне вздымается каскад экзотических цветов.
На другой - в доме посла из Канады, с пластиковой тарелкой в руках я с
вожделением взираю на блюдо с макаронами, стоя в очереди к столу.
Иногда в гости прибегала Люда. Я очень радовалась ее визитам. Дэвид,
запретивший нам общаться, удивлялся такой наглости - как так можно прийти в
гости без предварительного звонка? Вопреки моему ожиданию, он ее не выгнал,
но продолжительность визитов контролировал. Он давал нам с полчаса
посплетничать, потом громко извещал о том, что нам с ним пора куда-то ехать,
и Люда торопливо уходила. Дэвида, казалось, забавляла ситуация - наш страх,
двойная жизнь, которую мы вели, - жизнь людей, приспосабливающихся к новой
чуждой среде с надеждой извлечь выгоду. Очевидно, ему было любопытно следить
за развитием отношений между Людой и Россом, но беспокоился о том, чтобы
Люда не оказала на меня влияния и потому строго дозировал время нашего
общения.
Дмитрий долгое время держался со мной напряженно, и я не лезла к нему с
разговорами. Несомненным было его высокое социальное положение и достаток, и
всем своим поведением он старался поддерживать имидж богатого и
респектабельного господина.
С Дэвидом мои отношения в более близкие не перетекали - я упрямо
отказывалась переселиться в его спальню, и он перестал петушиться и
обхаживать капризную невесту. Он уже был трижды женат и разведен, и имел
пунктик - жениться только на европейке, так как ненавидел американок,
испорченных свободой и эмансипацией. Я была также четвертой по счету
русской, которую он приглашал к себе. И вот парадокс... Он был, по его же
словам, в восторге от моего благородства, не жадности, не наглости - всех
других кандидаток в жены он через неделю их пребывания в гостях отвозил в
аэропорт и отправлял, плачущих, обратно в Россию. Его возмущала их наглость,
они не отказывались, как я, от покупок, а просили - драгоценности, духи,
обувь... И в то же время его стала раздражать я - своей холодностью,
замкнутостью и тем, что явно не наслаждалась пребыванием в райском уголке.
Я, в свою очередь, тяготилась неопределенностью статуса - не то
возможной невесты, не то гостьи, не то служанки. Если бы я приехала просто в
гости на оговоренный срок, то, не сомневаюсь, пыталась бы извлечь из такого
подарка судьбы максимальные для себя приятности и отношение к ситуации было
бы совершенно другим. Но - назад дороги не было, а здесь я не находила места
для себя. Дэвид был чужим. Обмануть его, то есть притвориться восторженной и
влюбленной, лишь бы только выйти замуж, закрепиться в чужой стране я и не
пыталась - тогда мне это и в голову не приходило. Приехав в Майами, я
бежала. Бежала от города, ставшего вдруг враждебным. Бежала от себя -
опустошенной и равнодушной. Я совершенно была не готова к тому, с чем
придется столкнуться.
Вот интересно получается - оттуда, из нашего полунищего существования,
мы все с завистью смотрим на запад, наивно проводя знак равенства между
богатством и счастьем. Видели бы меня сейчас покинутые подружки из забытого
Богом города - в белоснежном, великолепно сшитом пиджаке из тончайшей
шерсти, в обтягивающих ноги лайкровых слаксах, в умопомрачительной блузке
натурального шелка, в дорогущих туфлях ручной работы, в золотых браслетах и
клипсах! Я разгуливаю по роскошному дворцу, а мне нестерпимо скучно, тошно и
хочется домой!