"Лана Райберг. Лестница в небо или Записки провинциалки " - читать интересную книгу автора

прочувствовать дом, вжиться в него, представить его своим, ощутить себя в
нем комфортно, хотя, наверное, лучше было бы пытаться понять Дэвида,
подружиться и найти с ним точки соприкосновения.
Я же, скованная непрекращающейся мигренью, замкнулась в неприятии и
скрытом раздражении. Возможно, организм просто взял тайм-аут и пытался
восстановиться от перенесенных переживаний. Возможно, нужно было побыть в
одиночестве, выспаться, зализать раны, но жизнь не давала тайм-аута.
Мне нравилось бывать в доме одного приятеля Дэвида, Ника. Возраст Ника
не поддавался определению, как, по-видимому, и его доходы. Я так и не
поняла, чем занимался Ник в прошлом, знала только, что он объездил весь мир,
и каким - то образом умудрился натащить в свой дом-дворец всяких
экзотических чудес. Только переступив порог его резиденции, попадаешь в
совершенно фантастический мир - над головой качаются лианы, из кустов
доносятся противные крики павлинов, старинные колонны обрамляют ведущую к
дому тропинку. И неожиданно из тропических зарослей вырастает огромный
дворец, на ступенях которого застыли скульптуры слонов, выполненных в
натуральный рост. Создавалось впечатление, что это не жилой дом, а музей
восточноазиатской культуры. Лестница вела в огромный холл, в котором
расположилось множество слонов, змей, львов и грифов, изваянных из камня и
дерева и богато инкрустированных драгоценными камнями.
Среди всех этих подавляющих роскошью отделки и размерами скульптур,
прямо в центре зала, на помосте, находился длинный стол под парчовой,
расшитой золотом малиновой скатертью. Хозяин, маленький сухенький старичок,
совершенно терялся среди всего этого великолепия. И если бы не его апломб,
равнозначный размеру слонов, его можно было бы принять за случайно
затесавшегося в компанию вальяжных богачей садовника.
Ник, одетый в коротенькие желтые шорты, украшенные на заду малиновым
сердцем, обнажающие кривые ножки, густо покрытые седой растительностью,
бурно приветствовал меня. Он тряс мне сразу обе руки, попеременно слюнявил
их и восторженно вопил:
- О, русска баба! Приивиет!
На этом его знание русского языка ограничилось, и дальше он тарахтел на
английском. Дэвид, улучив момент, шепнул,
- Сейчас он тебя поведет хвастаться своей спальней. Не бойся,
приставать не будет, ты для него слишком старая.
И он хихикнул. Я, невольно задетая этим замечанием, посмотрела на
хозяина дома, - да ему лет семьдесят, если не больше! Кто на него посмотрит!
Оказалось, я была не права - находилось немало желающих привадить
богатенького буратинку вместе с его дворцом, слонами и инкрустированными
змеями. Двадцатилетние красавицы сменяли друг друга, но дальше постели их
влияние на эпатажного жениха не распространялось.
Я, как гостья из России, удостоилась чести посетить знаменитую спальню
в качестве экскурсанта. Спальня и вправду оказалась шикарной. В углу, на
постаменте, необъятное ложе крепко уперло слоновьи ножки в персидский ковер,
скрывая под малиновым балдахином с золотыми кистями множество тайн. Ванна,
не отделенная никакой перегородкой, была вделана прямо в пол и зияла
малахитовой глубиной чрева. Золотые львиные головы с рубиновыми глазами
притворились разными краниками и ручками. Со стен загадочно щурились,
выплывая из глубины холстов, лица, и нежились в альковах крутозадые
красавицы с молочно белой кожей.