"Богомил Райнов. Инспектор и ночь" - читать интересную книгу автора

- Он? Здоров был, как бык. Если исключить то, что он весь прогнил. А
так был здоров, как бык.
- В каком именно смысле прогнил? Бабник, что ли?
- В полном смысле слова. Бабник - это еще не самое страшное. Человек,
развращавший все вокруг. Превративший своих соседей в слуг. И Баева, и
Димова, и эту старую Катю. Вел игру с Баевой и в то же время приставал с
ухаживаниями к Жанне. Он пытался подкупить и меня. Не говоря уже о валютных
сделках, растлении малолетних и т. д., и т. п.
- Вы говорите, он вел игру с Баевой. Я не хочу вникать в подробности
интимного свойства, но, поскольку вы гинеколог, может, вы больше
осведомлены?
Колев снова слабо улыбается.
- Я изучал отношения полов только с точки зрения физиологического
принципа, а тот или иной конкретный случай меня до сих пор не интересовал. И
вообще я не любопытен.
- И я тоже. В этом мы сходимся. И все-таки вы, наверно, порядком знаете
о покойном?
- Вполне достаточно для того, чтобы здраво судить о нем. Впрочем, то,
что я о нем узнал - не проводя специального опроса - я вам уже сказал. Мне,
как видите, платят за другое. И в коридоре, если вы заметили, еще порядочно
пациенток.
- Я понимаю ваш намек и не буду злоупотреблять терпением. Только один
последний вопрос - так сказать, на прощанье.
При этих словах я еще больше сдвигаю шляпу на затылок, дабы приобрести
совсем располагающий вид, закуриваю новую сигарету и, удобно развалившись в
кресле, думаю машинально, что в конечном счете моя заветная мечта сбылась -
я за докторским столом.
Колев встал уже с краешка стола, но терпеливо ждет.
- Речь идет о Доре. Мне кажется, что это женщина, которая сама играет
другими, а вы говорите - Маринов ею играл.
- Да, говорю. Но говорю в то же время, что больше ничего не знаю. Во
всяком случае, на вашем месте я бы не судил о людях с кондачка.
- Вы на моем месте и я на вашем... понаделали бы уйму глупостей. Вместо
того, чтобы меняться местами, куда лучше было бы проявить больше искренности
и доверия. А чутье мне подсказывает, что Баева доверила вам гораздо больше,
чем вы сочли нужным мне сообщить.
Колев хмурится. Его лицо становится почти злым.
- Послушайте, товарищ инспектор. Я вам сказал, что плюю на принципы, но
это не значит, что я вообще плюю на все принципы. Если Дора, как вы
утверждаете, и доверила мне что-то личное, надо быть последним подлецом,
чтобы взять да растрепать об этом. Тем более, что я уверен: к смерти
Маринова она не имеет никакого отношения. Дора - просто несчастное существо.
И я пытался ей помочь. Безвозмездно. Подчеркиваю это обстоятельство. И если
мне этого не удалось, то только потому, что я имел дело с несчастным, вконец
запутавшимся существом.
- Ваше объяснение мне кажется не менее путаным. Или я не дорос до
уровня вашей терминологии...
Сказал - и ожидаю взрыва. Так и есть: Колев воздевает руки, словно
призывая в свидетели бога, и "выплевывает" мне лицо:
- Но как можно не видеть очевидного? Считать обольстительницей жертву?