"Богомил Райнов. Странное это ремесло" - читать интересную книгу автора

пыли розовые и желтые брусочки мыла, чувствуя себя виноватым и думая о том,
что мне было бы куда легче, если бы ногой пнули меня, но меня не
пнули -должно быть, из-за возраста или из-за формы носа.
Улица - это дощатые заборы, залепленные сверху донизу яркими
киноафишами, на которых красовались полные любовного томления лица Греты
Гарбо и Марлей Дитрих; улица - это крохотные кинотеатрики, где к резкому
запаху мастики примешивался не менее резкий запах потных тел; это цыганские
духовые оркестрики, которые под звуки торжественного марша шлепали босыми
ногами по тротуару, шагая на очередную свадьбу; это не менее увлекательные
похороны, с катафалком, торжественно пышным или жалким, в зависимости от
имущественного положения покойника, с длинной или совсем малочисленной
траурной процессией - в зависимости от общественного положения того же
покойника; это и воскресные гулянья у Редута или в Лагере, куда меня в
детстве таскала за собой нянька, потому что не на кого было оставить, и где
прислуга и солдаты среди гомона и клубов пыли отплясывали хоро 1 под звуки
упомянутых выше цыганских оркестров.
Улица - это сырой коридор узенькой Сердики 2, шум пьяных голосов из
трактиров и грязные проститутки, которые выглядывали из подъездов; это
дочурка вдовца-бакалейщика, над которой надругалась в дровяном сарае банда
хулиганов и которая в тот же вечер умерла. Улица - это алчущая аудитория
мальчишек, набивавшихся в мастерскую к сапожнику, который, пока прибивал
тебе подметку, успевал описать тайные достоинства и недостатки всех нянек,
горничных и кухарок нашего квартала.
Улица - это плавающие в лужах крови тела двух македонцев, друзей моего
отца, убитых в трехстах метрах от нашего дома; это пасмурные или солнечные
утра,
1 Xоро - болгарский народный танец.
2 Сердина- одна из небольших улиц в центре Софии.


118

когда квартал бывал оцеплен полицией и приходилось лезть через заборы,
чтобы добраться до пекарни, а по тротуарам тяжело ступали солдаты в касках и
то там, то тут раздавались предупреждающие выстрелы.
Улица - несколькими годами позже - это прогулки под каштанами проспекта
Царя Освободителя, и споры во время этих прогулок, и взгляды украдкой, чтобы
найти в людском потоке девичье лицо, которое, в сущности, волнует тебя
гораздо больше, чем любой спор.
Улица - это и первое мое участие в демонстрации; когда мы двигались
широкими рядами и пели "Хаджи Димитр" 1 и полиция с дубинками набросилась на
нас справа и слева, а мы, взявшись за руки, продолжали под ударами идти
вперед, пока спереди не налетела конница. Лошади врезались в толпу,
посыпались сабельные удары, и хоть сабли были в ножнах, одного удара по
темени достаточно, чтобы сбить с ног, и мы, защищая руками головы,
пробирались между лошадьми, ошалевшими от шума и воплей. Улица - это и
другие демонстрации по проспекту Царя Освободителя, и перед университетом, и
на углу проспекта Дондукова и Торговой, где полиция, случалось, разгоняла
нас прежде, чем оратор успевал раскрыть рот.
Улица - это и бесконечные колонны немецких машин, выкрашенных в серый,