"Софья Борисовна Радзиевская. Белое Перышко " - читать интересную книгу автора

Линдгрен сидел задумавшись. Все молчали. Сломанная ручка со стуком
упала на пол. Старик поднял голову.
- Дай крылышко, Гикуру. Спасибо тебе. А с Джексоном я поговорю сам. -
Он помолчал и, встав, договорил решительно: - А теперь за урок. Вы не забыли
выучить, что я вам задал?
- Не забыли, - весело отозвался Гикуру, но, взяв с полки книгу, вдруг
задумался и проговорил совсем другим, твердым голосом:
- А я не уеду в далекие страны, не буду сосать воду, как леденец. Я
хочу, чтобы здесь бвана Джексон не бил нас за то, что мы черные.
Учитель и ученики так увлеклись уроком, что не заметили, как от окна,
затянутого занавеской от москитов, осторожно отошли две фигуры в белом -
высокая и низенькая.
- Вы слышали, мистер Джексон? - проговорил Диринг, как только они
оказались достаточно далеко.
- Слышал, - прохрипел толстяк. - Наслушался досыта. В Англию писать
Томми нечего, надо самим тушить пожар, пока не разгорелся. Идем, Диринг,
подальше от зарослей, на чистое место. Кто знает, чьи проклятые черные уши
могут нас подслушать.
Достойный управляющий и его помощник так быстро зашагали по аллее,
словно земля уже начинала гореть у них под ногами.

- Поймали! Поймали, о бвана! Мбого и Гикуру, приплясывая на месте от
радостного волнения, крепко прижимали к земле края сетки. В ней отчаянно
билось десятка два зябликов. - Помоги, бвана, вырвутся!
- Не вырвутся! - Линдгрен, в увлечении забыв о больной ноге, одним
скачком оказался возле сетки и прижал к земле опасный край. - Кончено!
Гикуру, где кольца?
- Здесь, бвана! - Гикуру вытащил горсть тонких металлических полосок из
той же набедренной повязки. Она одна заменяла ему дюжину карманов. Положив
полоски на землю, мальчик осторожно достал из-под сети бьющегося зяблика. -
Вот. Надевай, бвана!
Один, другой, третий... зяблики по очереди получали блестящее колечко
и, смертельно перепуганные, мчались вверх, вниз, в стороны, надеясь
ускользнуть от страшного врага, вцепившегося в ногу. Они в ужасе метались,
пока приходила привычка и от этого уменьшался страх.
- Если кто-то далеко, в другой стране, поймает такую птичку, -
продолжая работать, говорил профессор, - то напишет... э-э-э... а что это
такое?
В его руке, чуть дыша, притаилась последняя птица. Это был Белое
Перышко. На правой ножке его блестело латунное колечко. Свободной рукой
профессор вытащил из кармана лупу и поднес ее к глазам. Птичку - тоже.
Перышко чуть вздрогнул: рука держала его осторожно, но твердо, не вырвешься.
- Москва! - прочитал профессор, и голос его неожиданно дрогнул. -
Мбого, Гикуру, понимаете ли вы, что это значит? Откуда он прилетел? Из
страны, где вода превращается в лед.
Мальчики бросили пустую сетку в траву и нагнулись к тоненькой ножке с
крохотным, чуть видным колечком. Их курчавые головы столкнулись, но они
этого не заметили.
- Как же там живут черные люди, если там холодно? - спросил Мбого. - У
них нет теплой одежды, как у белых.