"Софья Борисовна Радзиевская. Болотные робинзоны (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Тихо. И за плетнём не шевелятся.
Передохнув, мальчик, огляделся и снова начал подниматься. "Загляну
первый", - подумал он и опять оказался нос к носу с тем, из-за плетня. Но на
этот раз они оба не охнули и не присели.
- Сашка!
- Федоска!
Они сказали это шёпотом и, протянув руки, ухватились друг за друга и
стояли так, крепко сжав руки, точно каждый боялся, что другой исчезнет.
- Ты!
- Ты! - опять сказали они тихонько и замолчали.
- Давай сюда, - предложил наконец Федоска и оглянулся, - только живо,
пока никто не видал. Задал ты мне страху!
- А ты мне...
Общая беда сблизила мальчиков. Теперь они сидели рядом, тесно
прижавшись друг к другу. Крапива больно жгла шею и ухо Саши, но он не
отодвигался: её куст защищал его в этом страшном месте, где каждое открытое
пространство грозило опасностью. Спинами мальчики прижимались к плетню.
- Рассказывай!
- Рассказывай! - одновременно заговорили мальчики, но тут же смолкли: в
смородине, совсем рядом с ними, что-то зашевелилось и раздался чуть слышный
стон.
- Помогите... - расслышали они. Кусты затрещали, кто-то медленно
пробирался сквозь них, ближе, ближе.... Мальчики замерли. Ветки
раздвинулись, и показалась голова человека. Глубокая царапина тянулась по
голому черепу, длинная, промокшая от крови борода волочилась по земле.
- Дедушка Никита, - с трудом произнёс Федоска. - Дед... - и растерянно
замолчал.
- Пить, детки, пить, - невнятно проговорил старик.
Саша еле успел подхватить его: дед Никита, стоя на четвереньках,
пошатнулся и чуть не ткнулся головой в крапиву.
- Воды, - повторил он, но проворный Федоска уже успел сбегать к речке и
возвращался, поддерживая обеими руками свёрнутый лист лопуха с водой. Дед
Никита погрузил в него лицо, и Саша вздрогнул: вода, вытекавшая из лопуха,
окрасилась в красный цвет.
- Спасибо, - уже твёрже сказал дед Никита и, приподнявшись, оглянулся,
подвинулся к плетню, где кусты были гуще. - Спасибо, что старому помогли.
Бежать надо, куда подальше. Может, те, проклятые, сюда вернутся и нас
позабивают.
Старик помолчал, с трудом переводя дыхание.
- В грудь били, - проговорил он и со стоном кашлянул. - Всех, всех
положили. - Он опустил голову, добавил тише: - Баб, ребятишек, всех.
- А бабушка Ульяна? - взволнованно спросил Саша и вскочил на ноги. -
Дедушка, а бабушка Ульяна?
- Сядь, - сердито сказал дед, кашлянул и простонал: - Сядь, может, ещё
увидит кто... Всех, говорю тебе, в школу тащили...
Федоска молчал. Он всё ещё держал в руке лопух, из которого поил деда
водой, и, старательно отрывая от него кусочки, раскладывал их рядышком на
земле.
- Дед, - спросил он негромко, - а может, есть ещё такие, что убежали,
а?