"Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль. Гаргантюа (1) {new}" - читать интересную книгу автора

шелку. Глядя на искусное золотое шитье, на затейливое,
ювелирной работы, плетенье, украшенное настоящими брильянтами,
рубинами, бирюзой, изумрудами и персидским жемчугом, вы, уж
верно, сравнили бы гульфик с прелестным рогом изобилия, который
вам приходилось видеть на Древних изображениях и который
подарила Рея двум нимфам, Адрастее и Иде, вскормившим Юпитера.
Вечно влекущий, вечно цветущий, юностью дышащий, свежестью
пышущий, влагу источающий, соками набухающий, оплодотворяющий,
полный цветов, полный плодов, полный всякого рода утех, - вот
как перед Богом говорю, до чего же приятно было на него
смотреть! Более подробно, однако ж, я остановлюсь на этом в
своей книге О достоинствах гульфиков. Полагаю, впрочем,
нелишним заметить, что гульфик был не только длинен и широк, -
внутри там тоже всего было вдоволь и в изобилии, так что он
нимало не походил на лицемерные гульфики многих франтов, к
великому прискорбию для женского сословия наполненные одним
лишь ветром.
Hа башмаки Гаргантюа пошло четыреста шесть локтей
ярко-голубого бархата. Бархат был аккуратно разрезан пополам, и
две эти полосы сшиты в виде двух одинаковых цилиндров. Hа
подошвы употребили тысячу сто коровьих шкур бурого цвета, а
носки у башмаков были сделаны острые.
Hа камзол пошло тысяча восемьсот локтей ярко-синего
бархата с вышитыми кругом прелестными веточками винограда,
посредине же на нем красовались оплетенные золотыми кольцами и
множеством жемчужин кружки из серебряной канители; в этом
таился намек, что со временем из Гаргантюа выйдет изрядный
пьянчуга.
Пояс ему сшили из трехсот с половиной локтей шелковистой
саржи, наполовину белой, а наполовину, если не ошибаюсь,
голубой.
Шпага у него была не валенсийская, а кинжал - не
сарагосский, потому что его отец ненавидел всех этих пьяных
идальго, эту помесь испанцев с окаянными нехристями; у него
была отличная деревянная шпага и смазной кожи кинжал,
раскрашенные и позолоченные, - словом, одно загляденье.
Кошелек его был сделан из слоновой мошонки, которую ему
подарил гер Праконталь, ливийский проконсул
Hа его плащ пошло девять тысяч пятьсот девяносто девять и
две трети локтей синего бархата, на котором по диагонали были
вытканы золотые фигурки, так что стоило только выбрать
надлежащий угол зрения - и получался непередаваемый перелив
красок, как на шее у горлинки, и это необычайно радовало глаз.
Hа его шляпу пошло триста два с четвертью локтя 6елого
бархата, и была она широкая и круглая, соответственно форме
головы. Что касается тех напоминающих высокие хлебцы головных
уборов, какие носит всякий омавританившийся сброд, то его отец
говорил, что они приносят несчастье своим бритолобым
владельцам.
Плюмажем ему служило большое красивое голубое перо