"Эллери Квин. Алые буквы" - читать интересную книгу автора

откровенен, - продолжал Эллери. - Он обижался, что его книги расходятся
плохо, в то время как куда худшие произведения проходят на ура. Свою обиду
он прикрывал вызывающими манерами. Когда я предложил ему пойти на компромисс
со вкусами публики и несколько осветлить колорит, Дерк ответил, что пишет
так, как хочет писать, а если людям это не нравится, то пусть не покупают
его книги. Мне это показалось не слишком похожим на реакцию взрослого
человека, и я не удивился, когда он вскоре забросил работу над детективной
прозой.
- Боюсь, это была моя вина, - вздохнула Марта. - Я ведь Дерку проходу
не давала, так как спустя три дня после нашей первой встречи твердо решила
выйти за него замуж.
- Ты никогда мне об этом не говорила, - упрекнула ее Никки.
- Я о многом никогда тебе не говорила, Никки. Каждый день я писала ему
любовные письма, потеряв всякий стыд. А после свадьбы я убеждала его
попробовать силы в серьезной литературе. Возможно, это была моя самая
большая ошибка. Дерк был так счастлив и трудился с таким увлечением, но
после выхода книги было продано еще меньше экземпляров, чем в случаях с его
детективными романами. Большинство критиков разнесли роман в пух и прах...
- "Звук молчания" действительно плохая книга, Марта, - мягко произнес
Эллери. - Гипертрофированный реализм обернулся обычной мелодрамой.
- Мы переживали неудачу несколько недель, - после паузы продолжала
Марта, - но в конце концов мне удалось пробудить в Дерке веру в себя и
заставить его написать второй роман. Однако результат оказался еще более
плачевным...
После второй книги я уже не могла вывести Дерка из депрессии. Чем
больше я пыталась, тем сильнее раздражала его. Когда Дерк приступил к работе
над третьим романом, он заперся у себя в кабинете. И тут я, очевидно,
совершила вторую ошибку. Вместо того чтобы взломать замок и вбить немного
здравого смысла в его тупую башку, я... ну, стала искать занятие для себя и
осуществила постановку "Вокруг тутового дерева". Провал научил меня
многому - я поняла, что театром должна была заниматься до знакомства с
Дерком.
Мне казалось, что мое фиаско должно вновь нас сблизить, так как,
согласно теории, люди в беде тянутся друг к другу. Но это только сильнее
отдалило нас. Дерк обвинил меня в том, что я следую примеру всех богатых
дилетантов, и у нас произошла бурная ссора. Я была смертельно обижена во
второй раз... Дерк угрюмо сел за машинку, а я приобрела права на еще одну
пьесу. И вот тогда-то его ревность и дала о себе знать.
- Как именно Дерк ее проявлял? - спросил Эллери.
- Автором пьесы был Алекс Конн - вы его знаете. У меня это был второй
драматургический опыт, а у него - первый. Никогда еще не существовал автор,
с таким уважением относившийся к своему продюсеру. Бедный Алекс и в мыслях
не имел ухаживать за мной - он скорее занялся бы любовью со сфинксом. К тому
же он голубой.
Перед началом репетиций пьесу понадобилось заново перепечатать. У меня
имелись возражения относительно некоторых сцен, и я часто заглядывала в
дешевый отель на Таймс-сквер, где работал Алекс. Однажды вечером туда
ворвался Дерк и, к моему и Алекса полному изумлению, обвинил нас в том, что
мы наставляем ему рога (Алекс, как назло, работал в нижней рубашке и босым).
Мы подумали, что он шутит. Однако Дерк так поколотил беднягу Алекса, что о