"Г. Пятаков. Философия современного империализма (Этюд о Шпенглере.)" - читать интересную книгу автора

Дебориным, который попытался подойти к нему марксистски, отметил много
верных черт, но все же основное проглядел.
Деборин подметил в Шпенглере его реакционность и прусское юнкерство и
поэтому изображает его просто как прусского империалиста, представляя
себе, очевидно, "империализм" в вульгарно-крикливом стиле анти-немецких
ура-патриотов. В этом - основная ошибка Деборина. "Даже буржуазия в
качестве культурного фактора для Шпенглера не существует", говорит он*8.
Это не верно. Шпенглер не феодал, а буржуа, буржуа последней формации,
финансово-капиталистической, растворившей в себе и юнкерство. Это -
существенно для понимания Шпенглера. Поэтому характеристика Шпенглера, как
реакционера, или даже как прусского юнкера, необходима, но не достаточна.
Он - реакционер, но не в стиле наших славянофилов.
Он - юнкер, но юнкер style modern. Он - идеолог современной
империалистской аристократии, не отрицающей настоящее, но ненавидящей и
потому отрицающей будущее, будущее не ихнее, а чужое, наше будущее...
II.
Но характеристика Шпенглера, как идеолога воинствующего империализма,
не достаточна. "Классовая психология опирается на совокупность жизненных
условий соответствующих классов, а эти жизненные условия определяются
положением классов в экономической и политически-социальной обстановке"*9.
А эта обстановка есть обстановка краха капитализма, завершения его в форме
финансового капитализма, раздираемого внутренними противоречиями,
потрясаемого в самых основах своих и находящегося под ударом рабочего
класса, выдвинувшего свой общественный строй - коммунизм. Империализм
contra империализм, колонии contra метрополии, пролетариат contra
буржуазии, коммунизм contra капитализм - все эти враждебные друг другу
силы столкнулись в бешеной свалке, и мир наполнился шумом ожесточеннейшей
борьбы, борьбы не на жизнь, а на смерть.
Капиталистический мир переживает неслыханную катастрофу. Войны,
революции, восстания, борьба колоний против метрополий,
кинематографическая смена правительств, движение многомиллионных масс,
стачки необычайной широты и напряженности, - все это стало бытовым
явлением. Какое-нибудь восстание в Капской колонии, возмущение в Индии или
столкновение войск "свободного ирландского народа" с "республиканскими"
войсками в Ирландии, Глейвицкий инцидент не вызывают ни малейшей сенсации,
- мы читаем о таких событиях в газете, как об обычных фактах текущей
действительности. А вспомним, как каких-нибудь десяток лет тому назад мы
читали об Агадире, Марокко, Цабернском инциденте или о стачке докеров или
даже парламентских победах германской социал-демократии. Но этого мало.
Вся капиталистическая система содрогается от внутренних противоречий, ее
основа, капиталистическое хозяйство, безнадежно бьется в оковах. Люди
"дела", практические руководители буржуазии, и деловые идеологи
господствующего класса уже не в силах скрывать этого и вынуждены открыто
признавать этот трагический для капитализма факт.
"Всеобщее расстройство торговли, промышленности, транспорта и зловещая
угроза новых войн, - все это ставит современную цивилизацию*10 перед
перспективой катастрофы. Европа, распространявшая в течение пятисот лет по
всему миру начало цивилизации, втечение последних нескольких лет вернулась
в состояние средневековья... Среди нас не должно быть ни монархистов, ни
республиканцев, ни советистов. Мы все*11 находимся в равных условиях,