"Виктор Пушкин. Самая крупная победа " - читать интересную книгу автора

предсказывал Вадим Вадимыч, изменилось. В самом деле, уже через несколько
дней я успевал выучить уроки, почитать интересную книгу, и все равно еще
оставалось время, чтобы посмотреть телевизор, погулять или поболтать с
Севой.
В комнату вошла мать. Я сделал вид, что учу физику, хотя давно уже все
выучил, а сам осторожно следил за ней. Вот она подошла к столу, увидела
дневник. "Сейчас, сейчас обрадуется!" - самодовольно ухмыляясь, думал я.
Молодец... молодец...- листая дневник, бормотала она про себя.-Оч-чень
хорошо! - Мать подняла голову и сказала, не скрывая удивления: -Молодец,
Геннадий! А ведь я, откровенно говоря, очень беспокоилась, что эти твои
тренировки будут мешать тебе, и даже себе сказала: как только замечу плохие
отметки - запрещу.
Да за кого ты меня принимаешь-то! - обиженно пробурчал я.
Да, да, прости, пожалуйста. Мне очень приятно, что я ошиблась. Так отцу
теперь и напишу, что, несмотря на то что через день уезжает на весь вечер,
учиться стал не хуже, а лучше... Да, трусы я твои погладила. Видел?
-Видел, спасибо.- Я отложил книгу в сторону -больше притворяться было
незачем - и стал собираться на тренировку.
Когда я приехал во дворец, ко мне подошел тот самый парень, который
качнул в меня грушу при "приемных экзаменах", и сказал:
-А ты, пацан, не дрейфь. Борька скоро придет. Мы с ним в одном дворе
живем. Понял? Так он мне
говорил, что немного осталось.- И сразу же предложил:- Хочешь, я вместо
него пока с тобой буду заниматься?
Я ответил, что хочу. И тогда он сразу иным, уже начальническим тоном
приказал:
-В зал выходи! - А когда я вышел, еще строже: -В стойку становись!..
Шаг вперед! Шаг назад!.. Левый
прямой - р-раз! Еще - р-раз! Страховку не забывай. Страховку!
В зал неслышно вошел Вадим Вадимыч.
-Молодец, Комаров, что догадался Борю заменить! - похвалил он моего
учителя.- Как следует все проверь. Думаю, сегодня новичкам уже можно будет
разрешить надеть перчатки и выйти на ринг.
Я похолодел: как, уже?! Вообще-то ждал, давно с нетерпением ждал этого
момента. И все же он наступил неожиданно. Я с завистью посмотрел на Верблюда
и Ерему, которые с хохотом носились по залу и толкали друг в друга мешки и
груши.
Гимнастику делал механически: все думал, как выйду на ринг и что там
буду делать; нет-нет да исподтишка осматривал ребят, пытаясь угадать, с кем
придется драться,- все казались сильными и храбрыми.
Когда разогрев окончился и старенькие, поработав на снарядах, стали
надевать перчатки, Вадим Вадимыч сказал, чтобы и новички надевали.
Я смутно помню, как Комаров принес из кладовой перчатки, как, сопя от
усердия, надевал их на мои руки, завязывал тесемки и все спрашивал: "Не
туго?.. А так?..". Потом что-то сказал Вадим Вадимыч, а мой новый наставник
подтолкнул к рингу, куда уже, как мне чудилось, запросто влезал чернявый
парень, показавшийся мне и огромным и сильным.
Точно сквозь глухую стену слышал я голос Вадима Вадимыча-он что-то
говорил!-но даже и с места не сдвинулся.
Потом почувствовал, что кто-то настойчиво подталкивает меня в спину и