"Виктор Пушкин. Самая крупная победа " - читать интересную книгу автора

завтракал - ел все с хлебом!- и преспокойно успевал к первому уроку. Эх,
посмотрел бы отец!
В квартире все просто диву давались. Что такое с парнем случилось?
Раньше мочил под краном один только нос, не хватало времени выпить стакан
чаю, как следует одеться: вечно мчался в школу с незашнурованными ботинками,
а тут...
Севе я честно признался, что сначала было нелегко. Так хотелось лишнюю
минутку в постели понежиться, а тут вскакивай и делай под открытой форточкой
зарядку в одних трусах и майке, а потом и холоднющей водой умывайся. Но
ничего не поделаешь: это укрепляет и закаляет организм и дает много
добавочных сил.
Сева хмуро слушал-слушал и под конец пробурчал (добавочные-то силы и
ему были нужны):
- Ладно, и я буду...- И каждый день после этого стал прибегать ко мне и
подробно рассказывать, как делал зарядку и как здорово умывался.
Но через неделю выяснилось, что все это враки. Его сестренка, плакса
Лидка, проболталась, что он никак не мог с постели подняться пораньше. А уж
до холодной воды только двумя пальчиками дотрагивался.
-Зачем же ты меня обманывал? - в тот же день презрительно спросил я
его.
Он опустил голову.
Знаешь, что хочешь буду делать, только не это. Ну вот на, хоть иголкой
уколи,- и протянул мне указательный палец.
Да ладно уж,- смягчившись, оттолкнул я его.-Тогда хоть сырой ладонью по
шее проводи, что ль.
Чтобы еще лучше закалиться и окрепнуть, я взялся за домашнюю работу, от
которой раньше старался как-нибудь увильнуть: ходил в овощной магазин за
картошкой, пилил и колол дрова для печки. Когда были перепилены и переколоты
свои, за дяди Владины взялся.
-А ведь это ты, пожалуй, правильно,- наблюдая, как я запросто
расправляюсь даже с сукастыми поленьями, одобрял он. (Сева все-таки не
выдержал, проболтался сестренке, та - матери, а уж мать - всем другим, ради
чего это я так стараюсь.) -Поднакопишь малость силенок и так этого дурака
отволтузишь, что он тише воды, ниже травы ходить будет!
А Митька, как нарочно, буйствовал: колотил всех подряд; оборвал во
дворе бельевую веревку и уронил на

грязную землю мокрое белье; опять избил Севу, который заявил Митьке,
что скоро ему настанет конец, что мы ему таких покажем, как только все
приемы выучим. Тогда Митька погрозился поймать и меня. Я даже обиделся на
Севу:
-Зачем же трепаться раньше времени?


11

Я раскрыл дневник на том самом месте, где у меня подряд стояли три
пятерки и одна четверка, и оставил его на столе, зная, что уж мать
обязательно заглянет.
С того вечера, как я повесил на стену распорядок дня, все у меня, как и