"Виктор Пушкин. Самая крупная победа " - читать интересную книгу автора

подумал я.
-Да, если только очень этого захотеть! - строго повторил Вадим
Вадимыч.- Мы частенько не задумываемся над тем, куда и как у нас уходит
время: остановился на улице поболтать с приятелем; поглазел, как чинят
грузовик; погонял по двору мяч; просидел за телевизором, хотя ничего
интересного и не показали, а время не ждет. Оно идет и идет! И ведь что
самое страшное, только в одном направлении - вперед, никогда - назад! А вот
ты попробуй-ка строго учитывать его: составь для себя распорядок дня, в
котором день распредели до самой последней минутки, и твердо придерживайся
этого распорядка, и через неделю увидишь, что у тебя не только не хватает, а
еще уйма свободного времени остается! "Да-а,- хмуро думал я,- хорошо
говорить!.."
-Вот так,- закончил Вадим Вадимыч.- А сейчас одевайся и уходи. И не
смей показываться до тех пор, пока в дневнике не останется ни одной тройки!
Поняв, что просьбы бесполезны, Борис, понурившись и косолапя,
повернулся и пошел вон из зала, невнятно сказав под конец:
-До свидания, Вадим Вадимыч...
Я проводил своего учителя глазами. "Подождите-подождите, а кто мне
теперь все показывать-то будет?"
Вадим Вадимыч, словно прочитав мои мысли, успокаивающе кивнул:
-Не беспокойся, не беспокойся, я тебя к себе возьму...- И громко
скомандовал: - Напра-во!
И мы все двинулись друг за другом по залу, начиная разогрев...
Когда тренировка окончилась и все побежали в душевую, я спросил Мишку,
будет ли он составлять для себя распорядок дня.
-Вообще-то попробую,- хмуро ответил он, понизив голос.- Я вот только
одного никак не пойму. Как же эти два... Верблюд-то с Еремой ухитряются!
Вчера их встретил: в кино шли. Говорят: "Мы каждый день сюда ходим: знакомый
киномеханик работает". А в дневниках ни одной тройки!
Придя домой, я первым же делом составил распорядок дня. Даже ужинать
стал после, хотя очень хотелось есть. Повесил его над своим диваном, быстро
заполнил тре
нировочный дневник и опять убрал его подальше. А когда пришел, как
всегда, поболтать Сева - ему-то что: в четвертом классе не то, что в
шестом! - я указал ему на висящий на стене листок.
- Видишь, что написано: "ужин", "устные уроки", "мытье посуды" и
"письменные уроки"... Так что сам понимаешь - не могу!
И он, вздохнув, ушел.
На следующий день мне и самому очень захотелось пойти к Севе,
потолковать о том о сем, сыграть в шашки или телевизор посмотреть, но не
тут-то было. Оказывается, я еще должен выполнить черчение, повторить
геометрию и литературу; кроме того, пол подмести и картошку почистить (мать
придет из института поздно).
День теперь у меня начинался с того, что я в одних трусах делал зарядку
при открытой форточке, сильно озадачивая дядю Владю. И раз от разу зарядка у
меня получалась все лучше и лучше, а уставал я все меньше. И что самое
непонятное - я все реже думал о Митьке, из-за которого, собственно, и весь
сыр-бор загорелся. Все, что я узнавал и постигал в боксерском зале, было так
интересно, что я почти забыл о нем.
После зарядки я храбро окатывался по пояс холодной водой, с аппетитом