"Болеслав Прус. Форпост" - читать интересную книгу автора

- И ты не стал луг покупать? Хорошо сделал: что-то тут нечисто, -
заключила женщина.
Но мужика не радовала похвала жены: им снова овладели сомнения
относительно намерений помещика.
"А вдруг они в самом деле хотели дешево уступить мне луг?" - думал он.
Бросив обед, он бродил из угла в угол по хате. Все сильнее терзало его
беспокойство, что, может, зря упустил он такой случай, и он старался
приободрить себя, бормоча:
- Меня не проведешь!.. Уж я-то знаю толк в таких делах!..
Наконец, волнение Слимака достигло предела. Он сел на лавку, потом
вскочил, схватился за голову и через мгновение снова не знал, куда деваться
от мучившей его тревоги. Вдруг он взглянул на Ендрека, и у него блеснула
счастливая мысль.
- Поди сюда, Ендрек, - сказал он, снимая с себя ремень.
- Ай, тятенька, не бейте! - завопил мальчишка, хотя давно уже
предчувствовал, что порки ему не миновать.
- Все равно выдеру, - говорил Слимак, - за гордость твою, за то, что
вчера насмехался над паничем, а сегодня язык распустил перед паном... Ложись
на лавку!..
- Ай! тятенька, не буду! - молил Ендрек.
Стасек обнял отца за ноги и, плача, целовал ему колени, а Магда
выскочила во двор за хозяйкой.
- Живо ложись на лавку, пока добром тебе говорю!.. - орал Слимак. -
Получишь, щенок, свое, не будешь водиться с этим прохвостом Ясеком... Сейчас
ложись!..
Вдруг Слимакова громко забарабанила в окно.
- Поди скорей, Юзек! - кричала она. - Что-то приключилось с новой
коровой. Так и катается по земле.
Слимак оставил сына и бегом бросился в закут. Однако, едва войдя,
увидел, что все коровы спокойно стоят и жуют.
- Видать, уже отпустило, - сказала женщина, - а ведь как каталась,
вроде как ты вчера.
Слимак внимательно осмотрел корову, пощупал ей хребет и покачал
головой. Он догадался, что жена нарочно подстроила этот фокус, чтобы отвлечь
его от Ендрека. Тем временем мальчишка удрал из хаты, да и у отца прошел
гнев, так что дело кончилось ничем, как обычно бывает в таких случаях.


V

Настал июль. Помещик с женой уехали за границу, в деревне давно о них
забыли, и даже новая шерсть успела уже отрасти у остриженных овец.
Солнце припекало так, что тучи с неба убежали куда-то в леса, а земля
защищалась от зноя, чем могла: на дорогах - пылью, в лугах - отавой, а на
полях - обильным урожаем.
У крестьян началась страдная пора. В имении уже скосили клевер и
сурепицу; возле хат хозяйки с девками-работницами окучивали свеклу и
картофель, а старухи собирали проскурняк, что гонит пот, липовый цвет от
горячки и богородицыну травку от колик. Ксендз с викарием целыми днями
выслеживали и ловили пчелиные рои, а шинкарь Иосель перегонял уксус. В лесу