"Болеслав Прус. Форпост" - читать интересную книгу автора

Постепенно к нему стала возвращаться память. Он вспомнил старосту,
корову в черных пятнах, пшенную похлебку и большую бутыль водки. Что сталось
с водкой, он в точности не представлял себе, но ощущал какое-то недомогание
и не сомневался, что повредила ему чересчур горячая похлебка.
- Сколько раз я говорил, чтоб пшена не варили на ночь; известное дело,
что пшено дольше всего держит в себе жар! - проворчал мужик и с трудом
поднялся.
Теперь он уже твердо знал, что находится у себя во дворе, возле
навозной кучи.
- Эк куда меня занесло! - крякнул он. - И не мудрено. Хуже нет: водку
мешать с горячим. Пшено-то ведь - чистый огонь...
Ночь была темная, так что он едва разглядел свою хату. Он побрел к ней,
но очень медленно, словно колеблясь, и даже с минуту посидел на пороге,
опустив на руки отяжелевшую голову. Но дождь становился все назойливее, и
Слимак отважился войти.
В сенях он снова постоял, послушал, как храпит Магда. Потом осторожно
отворил дверь в горницу, но дверь не просто заскрипела, а, казалось ему,
заревела, как корова. Сразу его обдало жаркой духотой, от которой еще больше
захотелось спать, и он решил - будь что будет - добраться до постели.
В первой горнице на лавке у окна дышал Стасек, но в боковушке было
тихо. Слимак понял, что жена не спит, и ощупью стал пробираться к кровати.
- Подвинься-ка, Ягна, - сказал он, силясь говорить сурово, хотя сам
замирал от страха.
Молчание.
- Да ну... подвинься малость...
- Пошел вон, пьяница, пока я добром говорю!..
- А куда я пойду?
- В хлев иди или на навозную кучу, там тебе место! - сердито ответила
жена. - Хозяином тебе захотелось быть, вот и хозяйствуй, а от меня уходи
прочь, пропойца!.. Кнутом вздумал мне угрожать; погоди, я тебе это
попомню...
- Эх, да что зря болтать, раз ничего с тобой не сделалось, - прервал ее
муж.
- Ничего не сделалось? А кто уперся и надумал платить за корову
тридцать пять рублей да еще рубль за повод, когда сам Гроховский вот-вот
отдал бы за тридцать?.. Я насилу вымолила у него, чтобы взял тридцать три...
Видать, три рубля для тебя ничего не стоят?
Но Слимак ее не слушал. В отчаянии он схватился за голову, хоть в
боковушке было темно, и попятился назад, в горницу, где спал Стасек. Там он
бросился на лавку и нечаянно придавил мальчику ноги.
- Это вы, тятя? - проснувшись, спросил Стасек. - Да, я.
- А что вы тут делаете?
- Так, просто присел; что-то меня мутит.
Мальчик поднялся и обнял его за шею.
- Хорошо, что вы тут, - сказал он, - а то по мне все ходили эти немцы.
- Какие немцы?
- Да те двое, что были в поле: старик и бородатый. Ничего не говорят,
чего им надо, а сами все топчут меня, топчут.
- Спи, сынок, нет тут никаких немцев.
Стасек еще крепче прижался к отцу, но Слимака совсем разморило, до того