"Болеслав Прус. Форпост" - читать интересную книгу автора

ему хотелось спать, и они оба повалились на лавку; однако вскоре мальчик
снова заговорил:
- Тятя, а правда, - спросил он вполголоса, - правда, что вода видит?
- Что ей видеть?
- Все, все... Небо, наши холмы и вас тоже она видела, когда вы шли за
бороной.
- Спи, сынок, а то ты невесть какую несуразицу понес, - успокаивал его
Слимак.
- Видит, видит, тятя, я знаю, - прошептал мальчик и уснул.
В хате было очень жарко; Слимак, вконец разомлев, поплелся во двор и, с
трудом передвигая неповиновавшиеся ноги, добрался до риги. У входа он едва
не наступил на Гроховского, затем после нескольких неудачных попыток
наткнулся на скирду соломы и весь зарылся в ней, так что не видно было даже
сапог.
- А корову-то я купил, все-таки купил, - буркнул он, засыпая.


IV

На другой день Слимака разбудил окрик жены:
- Долго ты еще будешь валяться?
- А что? - спросил он из-под соломы.
- Пора в имение идти.
- Звали меня?
- Чего тебя звать? Сам должен идти насчет аренды.
Мужик заохал, но поднялся и вышел на гумно. Вид у него был
сконфуженный, лицо отекло, в волосах торчала солома.
- Ого! На что стал похож, - брюзжала жена. - Зипун мокрый, весь
замызгался, сапожищи небось всю ночь не снимал, а теперь смотрит на людей,
как разбойник какой. Пугалом в конопле тебе стоять, а не с паном толковать.
Обрядись хоть, - куда ты такой пойдешь?
Не сказав больше ни слова, она опять пошла к коровам в закут, а у
Слимака от сердца отлегло, что на том все и кончилось. Он-то думал, что она
полдня будет его теперь пилить.
Он вышел во двор. Солнце уже высоко поднялось, и земля успела обсохнуть
после ночного дождя. Подул ветерок и принес из оврагов птичий щебет и
какой-то запах, влажный и веселый. За ночь зазеленели поля, на деревьях
распустились листочки, небо синело, словно вымытое, и мужику показалось, что
даже хата его побелела.
- Ох, и хорош денек! - пробормотал он, ощущая прилив бодрости, и пошел
в горницу одеваться.
Вытряхнув из волос солому, он надел чистую рубашку и новые сапоги. Но,
на его вкус, они недостаточно лоснились; он взял кусок сала и смазал им
сперва волосы, а затем сапоги - от голенищ до каблуков. Наконец, подошел к
зеркалу и, взглянув сначала на ноги, а потом на свое отражение, ухмыльнулся
от удовольствия, такое яркое сияние исходило от его головы и сапог. К тому
же что-то нашептывало ему, что при виде столь великолепно напомаженного
мужика пан не устоит и отдаст ему луг в аренду.
В эту минуту вошла жена и, окинув его презрительным взглядом, сказала:
- Ты чего вымазался? Салом от тебя разит - не продохнешь. Что бы тебе