"Болеслав Прус. Ошибка" - читать интересную книгу автора

он маме. - Одни на той стороне, другие - на этой, а мы между ними... Как бы
нам не пострадать...
Он поежился, словно от холода.
- Вам-то что! - возразила мама. - Вы - человек привычный, а вот мы...
Ну, да как бог даст, так и будет.
- А вы не думаете уезжать? - спросил вдруг кассир. - В случае чего,
если вздумаете, я...
- Уезжать? Куда? Другие же остаются, останемся и мы. Если что нам
грозит, пусть оно нас постигнет здесь, на месте. А то мало ли что бывает -
побежим от беды воображаемой, да напоремся на настоящую.
Кассир побледнел.
- Что правда, то правда, - сказал он. - Ну, тогда и я остаюсь.
Он простился было с мамой, но от дверей вернулся обратно.
- Все же... знаете, сегодня дорога, вероятно, еще свободна... Пожалуй,
я все-таки уеду...
Затем вдруг взмахнул кулаком и с наигранной решительностью воскликнул:
- Впрочем... нет, останусь, черт возьми! Двум смертям не бывать, одной
не миновать!
Однако на крыльце ему, видимо, снова изменило мужество, и он с
растерянным видом стал осматриваться кругом.
Странно - эти колебания кассира зародили во мне дурные предчувствия,
как будто от его пребывания в нашем местечке зависела чья-то жизнь. Я был в
таком смятении, что, преодолев робость, спросил у матери:
- Мамуся, золотая, что же будет?..
И неожиданно она не только не рассердилась, но приласкала меня и
ответила спокойно:
- Ничего не будет, сынок, ровно ничего. Садись-ка за книжку. И не надо
так испуганно таращить глаза, не то и над тобой люди будут смеяться, как над
паном кассиром.
Ее слова сразу меня успокоили. Обойдя дом, я увидел, что на кухне, как
всегда, готовят обед, на дворе работник рубит дрова, сад весь звенит
птичьими голосами, а с неба льются потоки весеннего света.
- Зачем же выдумывать всякие страхи? - решил я и принялся не уроки
готовить, а сколачивать тележку.
В душу мою уже проникало майское тепло, шелест деревьев, аромат
цветов... Я то и дело откладывал в сторону тележку и наблюдал за муравьем,
медленно переползавшим с травинки на травинку; или, ухватившись руками за
ветку дерева, качался на ней, как на качелях; кувыркался, смеялся, сам не
зная чему. Я только чувствовал, что мне так же весело, как и птицам,
заливавшимся на деревьях, и радостно жить на свете. Пожалуй, то были самые
счастливые минуты моего детства. Это счастье налетело неизвестно откуда,
было недолгим и ушло незаметно.
День проходил спокойно. Около десяти часов вечера няня, как обычно,
раздела меня, и я крепко уснул. Скоро я проснулся, но не совсем: в моем
сознании действительность мешалась с сонными видениями. Я сознавал, что
сейчас ночь, что я лежу в постели, но мне чудилось, будто в подушке
открылось квадратное окошечко и я вижу из него какой-то иной мир. Порой я
словно плыл где-то в неведомом пространстве, а в то же время ясно слышал,
как кто-то ходит по комнате. Хотел открыть глаза, но тут же говорил себе:
еще минутку! Открою их попозже... И вдруг я весь затрясся и сел на постели.