"Болеслав Прус. Возвратная волна" - читать интересную книгу автора

деваться?
Он побежал вниз, направляясь к конюшне.
- Пожалуйста, подожди, пока я вернусь; прежде всего нужно выяснить, где
очки. - И он ушел, потирая обеими руками седую голову.
Несколько минут спустя Бёме вернулся из конюшни совершенно удрученный.
- Должно быть, они потерялись, - бормотал он. - Но я помню, что, садясь
в бричку, я в одной руке держал платок, а в другой - кнут и очки...
Раздосадованный пастор опустился на скамейку и мельком взглянул на
Адлера.
У старого фабриканта вздулись жилы на лбу, а глаза выкатились еще
больше, чем обычно. Он с напряженным вниманием читал записку, а когда кончил
наконец, плюнул в гневе на крыльцо.
- Ох, и шельма же этот Фердинанд! - проворчал он. - За два года он
сделал долгов на пятьдесят восемь тысяч тридцать один рубль, хотя я посылал
ему по десять тысяч в год.
- Знаю!.. Знаю!.. - вскрикнул вдруг пастор и побежал в переднюю.
Через минуту он вернулся с торжествующим видом, неся в руках свои очки
в черном футляре.
- Ну конечно! - сказал он. - Да я и не мог их никуда положить, кроме
как в плащ! Ну, что за рассеянность!
- Ты всегда теряешь свои очки, а потом находишь, - сказал Адлер,
подперев голову рукой.
Он казался задумчивым и грустным.
- Пятьдесят восемь и двадцать - семьдесят восемь тысяч тридцать один
рубль за два года! - бормотал фабрикант. - Когда я эту дыру заштопаю,
ей-богу, не знаю!
Пастор надел наконец очки, и к нему вернулась его обычная ясность ума.
Первая, вступительная часть речи, ради которой он приехал к Адлеру,
оказалась уже ненужной. Вторая - тоже. Оставалась третья часть.
Бёме обладал способностью быстро ориентироваться в обстоятельствах и не
менее быстро вносить изменения в ранее принятый план. Он откашлялся и,
расставив ноги, начал:
- Я понимаю, дорогой Готлиб, что твое отцовское сердце должно быть
тяжело ранено поведением твоего единственного сына; я признаю, что на судьбу
до некоторой степени дозволено роптать...
Адлер очнулся от задумчивости и спокойно возразил:
- Хуже чем роптать, - надо платить!.. Иоганн! - крикнул он вдруг
голосом, от которого дрогнул навес крыльца.
Слуга появился в дверях передней.
- Стакан воды!
Вода была подана в мгновение ока; Адлер выпил ее, потребовал еще
стакан, выпил и этот, а потом сказал уже без тени гнева:
- Надо телеграфировать Ротшильдам... Сегодня же пошлю депешу, и пусть
этот безумец поскорей возвращается домой. Хватит путешествовать!
Теперь Бёме понял, что не только третья часть его речи бесповоротно
потеряна, но и что, увы, хуже того - отец слишком снисходительно относится к
проступку своего сына. Как бы то ни было, долг в пятьдесят восемь тысяч
рублей - это не только большой убыток, но и злоупотребление отцовским
доверием, а следовательно - немалый грех. Кто знает, не пожелал ли бы Адлер,
будь у него эти деньги в кармане, основать школу, без которой дети фабричных